В изготовлении огнемет куда проще, чем та же пушка.
К вечеру всё было готово, осталось только испытать. Вечерний сумрак был лучшим временем, чтобы незаметно отнести огнемёт на «стрельбище» — длинный, огороженный бревенчатыми стенами участок внутри острога. Там нас уже ждали Ермак, Мещеряк и прочие «руководящие лица».
Огнемёт переносили, укутав сверху старыми тряпками, чтобы никто не заметил странный аппарат.
На стрельбище стояло соломенное чучело в татарских кожаных доспехах и выглядело до жути реалистичным.
Огнемёт установили в пятнадцати шагах от цели. Ермак глядел молча, сдвинув брови. Мещеряк хмуро и подозрительно рассматривал установку, словно ожидая подвоха. Остальные стояли, не слишком понимая, что сейчас произойдет.
— Готовы? — спросил я. Никакого особого волнения.
Я был уверен, что все получится.
— Давай, — тихо сказал Ермак.
Я поджег фитиль. Два казака, напряженно оглядываясь, начали качать мехи, подавая воздух внутрь ёмкости, и жидкость пошла по шлангу. Затем я поднял трубу, направил её на чучело, нажал на клапан, и струя вырвалась вперед огненным потоком.
Оранжевый дымящийся язык пламени ударил чучело, и оно мгновенно вспыхнуло. Доспехи загорелись с громким шипением, кожа начала трескаться, солома вспыхнула. Пламя ревело и клокотало. По стрельбищу растёкся удушливый запах.
— Ох, чёрт… — выдохнул Мещеряк.
Ермак молча смотрел, но глаза у него заметно покруглели.
— Если сильнее качать, дальность и огонь будут ещё мощнее. — сказал я, прикрыв клапан. Струя мгновенно исчезла, но чучело продолжало гореть.
— Однако расход смеси станет больше.
Ермак шагнул вперёд, глядя на догорающее чучело.
— Очень сильно. Ну, теперь держись, Кучум, — проговорил Ермак. — Он такого ещё не видел.
Я кивнул.
— И лучше, чтоб никто не узнал, что у нас есть, до самой битвы.
— Не узнают, — пообещал он. — Только теперь делайте ещё таких штук. И быстро.
Неделя прошла, как в лихорадке. Работы было столько, что почти не спали. Каждый день приходилось принимать десятки решений, выбирать, что важнее, а от чего придётся отказаться.
Но результаты стоили того.
Главным достижением было изготовление огнемётов. Целых восемнадцать штук удалось собрать за семь дней. Честно говоря, я и сам не верил, что это возможно. Я работал с Лаптем и его командой. Мне кажется, за эту недели он сбросил килограмм десять — пятнадцать. Ну и еще помогали кожевенники, шили качающую смесь меха.
Огнемёты делали почти такими же, как первый образец, но мобильными, поставленными на деревянные тележки с колёсами. Колёса эти, правда, были грубые и неуклюжие, но вполне подходили для того, чтобы перетаскивать устройства по деревянному настилу на стенах. Выглядело это немного комично — разнокалиберные бочки со смесью на тележках, сопла, напоминающие трубы печных дымоходов, и длинные кожаные шланги. Но они работали! К счастью, качественных бочек хватило. Таких, чтоб спирт не улетучивался, потому что он очень любит это делать. Любит и умеет.
Весь периметр стены они не перекроют, но если быстро перемещать их по настилу к месту прорыва, то должно получиться.
Испытания проводили каждый день на стрельбище, скрытно, стараясь не привлекать внимания. Приходилось даже вышвыривать от ворот любопытных. Тех, кто особенно интересовался, что происходит, начальник разведки Лиходеев заносил в «черный список» и обещал проверить на предмет шпионажа.
Смеси получилось не то, чтобы много, но достаточно. Живицы — много, со спиртом тоже проблем не было, а вот с жиром и маслом возникли ожидаемые сложности.
Но мы выкрутились, скупив чуть ли не весь жир и масло у купцов и соседей — остяков и вогулов. Они пошли даже вместо ясака, то есть дани, которую собирал Ермак для отправки в Москву.
Не до налогов сейчас, знаете ли.
В итоге каждый огнемет мог сделать несколько выстрелов по десять секунд. Не густо, конечно, но тем не менее. Всё-таки это оружие не для длительного огня, а для психологического эффекта и отражения первого натиска. Благо, качали мехи и подавали смесь казаки уверенно — тренировки давали результат. Тренировались с водой на стрельбище, но разок дали стрельнуть каждой команде и огнем. Все-таки надо опробовать, чтоб в бою было не в первый раз. Страшноваты были поначалу огнеметы даже для опытных бойцов. Выстрел из ружья или пушки — это привычно и понятно, но такое… Однако привыкли быстро.