Потом мы вернулись на берег.
— Даша, всё, конечно, прекрасно. Лес, река, пляж, Но так не может продолжаться вечно. Чего ты опасаешься? Никаких кривых взглядов не будет. Здесь никто не запрещает людям встречаться друг с другом.
— Я уже была замужем, — помолчав, ответила девушка и посмотрела в сторону.
— Давай хотя бы не прятаться! — произнес я. — Это просто глупо. Все рано поздно станет известно. Не надо быть слишком умным, чтобы догадаться о том, что если двое людей выходят каждый день уходят в одном направлении, то это неспроста.
— Я подумаю, — сказала Даша после паузы.
Я взял ее за руку.
— Пойдем. Пора возвращаться. Уже совсем ночь.
Вернулись в город мы все-таки поодиночке — я не стал на нее давить. Думаю, скоро все будет хорошо. Даша сама прекрасно понимает, что в нашей жизни надо что-то менять. И чем скорее, тем лучше. А приходить сюда, если мы будем жить вместе, нам никто не запретит и в будущем.
В углу небольшой харчевни, в небольшой и не самой светлой комнате, за тяжёлым дубовым столом сидели двое.
Один из них — Елисей Скрыпник. Он то и дело оглядывался, будто ожидая, что кто-то может их услышать.
Напротив него, вытянув ноги и спокойно откинувшись на спинку стула, сидел купец. Одежда у него была богатая: дорогой кафтан из тёмно-синего сукна, обшитый золотыми нитями, меховая шапка рядом на столе, кольца на толстых пальцах. Его лицо плохо располагало к доверительной беседе — тяжелое, надменное, с холодными и злыми глазами.
Купец выслушал Елисея и теперь медленно поглаживая бороду, размышляя над его словами. Казалось, что он не слишком верил своему собеседнику.
— Значит, говоришь, мастер есть у Ермака такой, какого и в Москве, и в Европе не сыщешь? — купец произнёс это с лёгким презрением. Он не то действительно не верил, что у простого казацкого атамана мог появиться такой человек, не то хотел надавить на Елисея.
— Анисим, я не лгу, — ответил Скрыпник, пожав плечами. — Я сам видел то, что он делает. А может делать гораздо больше. Он принесет горы денег.
— Но будет ли он работать-то? — хмыкнул купец.
— А куда ему будет деваться? Выбор невелик. Либо делать то, что ему скажут, либо не жить на свете. Он же не дурак! Холопы работают, и он пусть тоже. Только надо караулить его хорошенько, чтоб не сбежал. А то он хитрый. Если будет артачиться, можно и больно сделать. Боль — штука такая, заставит кого угодно.
Купец снова задумчиво погладил бороду и прищурил глаза:
— И, говоришь, не хочет он от Ермака уходить?
— Нет, — покачал головой Скрыпник. — Предлагал я ему сам уйти к Строгановым — те приняли бы с руками и ногами. Он отказался. Говорит, что без атамана никуда не пойдёт, пока жив тот.
— Верность — штука полезная, — медленно проговорил купец, криво улыбнувшись. — Но иногда и вредная.
Елисей осторожно оглянулся и, убедившись, что никто их не слушает, тихо продолжил:
— У Ермака остался мой человек. Он сможет помочь с этим делом. Подскажет, когда Максим уйдет в лес или куда-то еще.
Купец подался вперёд.
— Думаешь, казаки не станут его искать?
— В тех местах пропасть может кто угодно. Если кто-то исчез — ничего удивительно. А найти человека невозможно. Подумают, что татары.
— А Строгановы ничего не скажут? С ними я ссориться не хочу, — сказал купец. — Они в этих краях решают все. Царь далеко, а эти здесь. Кто перейдет им дорогу, долго не живет. Я с ними тягаться не могу. Ну, может, пока. А как подниму денег на твоем мастере…
— Они и не узнают, — пожал плечами Скрыпник. — Да и какое им дело. Они от Ермака уже отказались. Не хотят финансировать безнадежное дело. Не в их это правилах.
— Можно будет сделать все тихо. А потом пусть сидит там, где его никто не найдет, и придумывает всякие вещи, приносит деньги.
Анисим усмехнулся.
— А как все придумает все, что знает… В землю его?
Скрыпник пожал плечами.
— Видно будет. Но какая разница, иначе ему все равно погибать с Ермаком. А так немного подольше проживет.
Купец снова задумался, барабаня пальцами по столу. Он молчал долго, взвешивая риски, и наконец заговорил снова. Голос его звучал тихо, но твёрдо:
— Дело заманчивое. Слишком заманчивое, чтобы отказываться. Людей я дам тебе. Таких, кто привычен к этому делу. Ты поведешь их. Если все будет, как ты говоришь — станешь богат. Мое имя нигде не упоминай, ни в каком разговоре. Хотя знаю я таких как ты… если будет выгодно, все расскажешь!
— Нужна пара лодок, — сказал Елисей, сделав вид, что не заметил последних слов купца. — Лучше небольших, плыть все равно только ночью, чтоб татары не застали, а днем прятаться. Где — я знаю, мне те места известны. Может, конечно, оказаться, что пока будем на месте, Кучум уже взял город, тогда я уже ничего не сделаю. Из мертвых никого не воскресить!