Как тебе такое, хан Кучум?
Все войско, конечно, такими не вооружить. Пробный экземпляр удастся сделать, скорее всего, только через месяц, учитывая сложность конструкции, а потом производство каждого арбалета займет еще пару недель. Ворот — штука весьма сложная для наших условий.
Но в сочетании с многозарядниками эти арбалеты создадут совершенно адскую смесь. Те будут бить по рядовой пехоте, а мощные арбалеты с воротом выбивать врагом, использующих прочные доспехи или прячущихся за переносными укреплениями, которые не пробьют многозарядники.
Сколько нам таких нужно? Хороший вопрос. Думаю, штук двадцать минимум. Это будет двадцать-сорок выстрелов в минуту… в принципе, нормально, учитывая, что вблизи, когда на штурм бежит толпа, каждый болт принесет погибель.
Двенадцать всадников подъехали к излучине Иртыша на рассвете. Вчера вечером они оставили здесь троих — Темербека, Касима и молодого Булата следить за рекой. Казаков Ермака дать далеко от Искера не ожидали, но люди здесь появлялись, и надо было знать, кто они и куда идут.
Мурза Ишим натянул поводья и оглядел берег. Никого. Костер потушен, пепел остыл. Кони часовых паслись поблизости, но самих воинов не было видно.
— Где они? — спросил Карабай, подъезжая ближе.
Ишим соскочил с коня и подошел к остаткам костра. Земля вокруг была взрыта копытами, трава примята. На песке темнели пятна крови.
— Схватка была, — сказал мурза.
Воины молча спешились и стали осматривать место стоянки. Следы борьбы читались ясно. Вещи разбросаны, седельные сумки перевернуты. В траве отпечатки ног.
— Казаки, — констатировал Алтын. — Больше некому.
— Много их было?
— Нет. Трое. Я вижу следы только троих.
— Похоже, что наши ничего не успели сделать, — сказал он. — Их зарезали спящими.
— А где тела? — спросил кто-то
Ишим указал на камыши у воды.
— Или в реке, или там. Больше их деть некуда.
— Да, там, — сказал следопыт Алтын. — Следы ведут туда, хотя они попытались их уничтожить.
— Но зачем они прятали тела?
— Чтобы мы их искали и задержались.
Через минуту раздался голос Алтына.
Он стоял по пояс в камыше возле небольшой заводи. Все трое лежали здесь, в одном месте. Темербек — лицом вниз, Касим — на боку, молодой Булат — навзничь. Вода вокруг них была мутной от крови.
— Ножами, — сказал мурза, осматривая тела. — Всех ножами.
У всех троих были перерезаны горла. У Касима виднелся еще след от удара в спину, между лопаток. Булат получил нож в грудь. На его руках была кровь, но, похоже, своя.
— Он никого не успел ранить, — заметил Карабай, указывая на окровавленные пальцы юноши.
— Наверное, да, — мрачно ответил Алтын, изучая следы.
Картина восстанавливалась постепенно. Казаки подошли тихо, по берегу. Напали внезапно, татары не успели схватиться за оружие. Бой был коротким и жестоким. Хотя какой это бой, резня. Потом убийцы затащили тела в камыши, чтобы скрыть следы.
— Собаки, — процедил сквозь зубы Карабай. — Нападать исподтишка.
— В войне все средства хороши, — ответил мурза. — Мы бы так же поступили.
— Но мы бы не прятали тела.
— Мы бы их в степи оставили. Да и нет разницы. Казаки Ермака — сильные воины. Это надо знать. Эти трое оказались слишком самоуверенны и беспечны.
Воины молчали, глядя на мертвых товарищей. Злости в их лицах было мало — больше усталости. Война шла уже не первый год, и смерть стала привычной.
— Увезем их подальше отсюда? — спросил кто-то.
— Незачем, — возразил мурза. — Здесь похороним. По обычаю.
Могилу копали в сухом месте, подальше от воды. Землю рыхлили кинжалами — лопат с собой не было. Работали молча, по очереди. Солнце поднималось выше, становилось жарко.
Тела завернули в походные кошмы, положили в одну общую яму.
Ишим прочитал краткую молитву. Остальные стояли молча, сняв шапки. Потом засыпали могилу землей и камнями. Сверху положили несколько крупных валунов, чтобы звери не разрыли. Хотя, наверное, все равно разроют, мрачно подумал мурза. Видел такое уже неоднократно. Но лучше не сделать.
— Ермак, — сказал Карабай, когда работа была закончена. — Чтоб жена твоя овдовела, а дети — сиротами стали.
— Чтоб конь твой споткнулся, а сабля в ножнах заржавела, — добавил другой.
— Чтоб стрелы твои мимо летели, а раны твои не заживали, — подхватил третий.
Проклинали без особой злости, скорее по обычаю. Мертвых товарищей нужно было отомстить, такой закон степи, тогда когда это удастся сделать. И самим бы не погибнуть во время мести.
Ишим слушал молча. Потом поднял руку — хватит.