Я замолчал, ожидая, как он отреагирует.
Ермак не спешил отвечать. Поскрёб бороду, посмотрел в пол, потом снова на меня.
— Золотая статуэтка… — повторил он тихо. — Болото, змеи… Что за бред, Максим? Ты понимаешь, что мне твоя голова ой как нужна здесь? У тебя работы и так под завязку, а ты собрался в топь за чёрт-те чем?
— Понимаю, — сказал я. — Но отказаться не могу. Она мне жизнь спасла. Если бы не Айне, меня бы уже здесь не было. А долг — штука серьёзная.
— Долг, говоришь… — проворчал он. — А если ты там пропадёшь? Что мне людям сказать? Что отпустил тебя в болото помочь каким-то остякам?
Я вздохнул.
— Ермак Тимофеевич, я не прошу помощи от казаков. Это моё дело. Пойду один. Не возьму ни одного человека. Мне не нужно, чтобы кто-то ещё лез. Я знаю, как подготовиться, как сделать, чтоб риск почти исчез. У меня есть план.
Он уставился на меня так, что я невольно отвёл глаза.
— Ты упрямый, Максим. Как в стену. — Голос его стал жёстким. — Ладно, вижу, не отговорить. Но знай: я не рад. Ты нужен тут. Каждый день на счету, а ты уходишь.
— Ненадолго, — уточнил я. — Вернусь живым, продолжу работу.
Он отмахнулся.
— Возвращайся живым обязательно. Про идола никому ни слова. Услышит кто-то лишний — пойдут слухи, и многие захотят разбогатеть. Ты понял?
— Понял, — кивнул я.
— Тогда ступай. — Он снова почесал бороду. — И не вздумай подохнуть в трясине. Найду, воскрешу, и прикажу выпороть.
Я засмеялся.
— Умеешь ты шутить, Ермак Тимофеевич. Жаль, редко ты это делаешь.
Я поднялся и ушел. На душе стало легче. Решение принято, Ермак согласился. Хоть и ворчал, но разрешил. Значит, теперь всё зависит от меня.
…Теперь за работу. Надо делать болотоходы. Остальное — потом. Если не придумаю, как идти по трясине, другое не важно. На вопросы отвечать не буду, скажу — так надо. Мало ли зачем на болото собрался. Так надо! Делать все буду один, без чьей-то помощи. Тут даже больше ответственности, чем при работе с оружием — если что-то не выстрелит, это не значит, что пришла погибель — а вот если сломаются болотоходы, то точно пойду на дно.
Я нашёл несколько досок из осины и липы. Берёза тяжёлая, липа мягче, осина в самый раз. Выбрал две подходящие, толщиной около двух пальцев. Отметил ножом размеры. Сначала топором грубо отрубил, потом довёл теслом, сглаживая поверхность.
Края сразу закруглил. В болоте лишний угол — враг: зацепится за корягу или кочку, и провалился. Низ сделал чуть выпуклым, чтобы «сходил» с грязи легче. Вырезал неглубокие насечки ножом, крест-накрест — подошва не будет скользить.
Затем просверлил отверстия для ремней. Сверлил с фаской, чтобы ремень не перетирался.
Без поплавков, я решил, доска бессмысленна. Мне нужно держаться даже на самой слабой поверхности, остальное полумеры. Для этого я приготовил несколько чурок ольхи и осины, длиной около тридцати сантиметров, толщиной в кулак. Разметил ножом и выдолбил сердцевину долотом, оставив стенки толщиной в палец. Получились пустые цилиндры, вроде маленьких бочонков.
Чтобы они не пропитывались водой, каждый прогрел у костра, медленно поворачивая, и обмазал горячей смолой. Торцы закрыл липовыми пробками на клиньях, тоже промазанными смолой. На выходе получились лёгкие и прочные поплавки.
Таких сделал по пять штук на каждую ногу — пусть будет запас прочности.
Один цилиндр ближе к носу, один к пятке, три — между ними, равномерно. Вырезал неглубокие пазы под ремни.
Каждый цилиндр посадил поперёк доски. Получилось крепко.
Фаску на цилиндрах снял, чтобы не цеплялась грязь, и на доске прорезал продольные канавки — вода и ил будут уходить, не присасывая подошву.
Нога должна сидеть жёстко, иначе выскочит в самый неподходящий момент. Смастерил «сандалию»: один ремень поперёк стопы, другой через пятку, третий диагонально через подъём. Узлы сделал не мёртвые, а быстросъемные — деревянный клинышек вместо пряжки. Дёрнул — ремень вылетел. Может пригодится. Мало ли какая ситуация.
На пятке поставил дополнительный «слабый» ремешок: такой, чтоб можно было порвать при сильном рывке. Если уйду в трясину, сбросить болотоступы можно будет за секунду.
Следующим номером программы — испытания.
Потащил болотоходы на отмель за Кашлыком, где тростник и мягкий грунт. Первым делом встал у берега — держат. Доска ложится на воду, цилиндры едва входят. Сделал первый шаг — медленно, тянул вперёд, как лыжу. Важное правило: не поднимать высоко, а скользить.