Никон и Никита испепеляют друг друга взглядами. Между ними – полыхают иконы.
Взгляд Никиты – бешеный, фанатичный. Взгляд Никона – точно такой же.
ЗТМ
Проходит время.
ИЗ ЗТМ
нат. дорога в сафатово вечер
ВОЗОК
Взгляд Никона – по-прежнему огненный, но… Чуть притухший. Усталый. На лице – морщины глубокие.
ДОРОГА
Смеркается. Дорога, проложенная в чистом поле. На повороте дороги стоит Дмитрий и вглядывается вдаль. На горизонте – село.
Дмитрий оборачивается – к повороту подъезжает кортеж Никона. Во главе – Хованский на коне. С ним – отряд стрельцов, куда более многочисленный, чем прежде.
Хованский проезжает мимо Дмитрия, бросает недобрый взгляд. Дмитрий ждет, когда возок поравняется с ним, встает на подножку.
ДМИТРИЙ
Село впереди.
никон
Сафатово… Романа Боборыкина вотчина.
Никон делает знак рукой, и…
ВОЗОК
Дмитрий садится в возок.
ДМИТРИЙ
Звенигород уж близко… А там и – конец пути.
никон
Глуп ты… Путь мой – длиннее всех путей земных.
Дмитрий смиренно кланяется.
никон
(продолжая)
А теперь скажи, о чем молчишь.
Дмитрий колеблется, не отвечает.
никон
(продолжая)
Вижу, гнетет тебя что-то… Открой душу, не таись перед хозяином!
ДМИТРИЙ
Боюсь, отче… Глаза мои ослабли… Не могу я истину узреть!
никон
Глазами ее не узреешь… Истина – там, где Вера!
ДМИТРИЙ
Отче… Но ведь и Ванифатьев Степан… И Аввакум протопоп… И Никита архимандрит… Все, кто за старые обряды… Они – тоже за Веру бьются!
никон
Бьются. И жестоко!
ДМИТРИЙ
Кто же прав, отче?! Мы – или они?
Никон мрачнеет, погружается в глубокое раздумье. Видимо, он сам не раз об этом размышлял… Но постепенно… Черты лица его преображаются. Ярость. Ненависть! Снова – огонь!
никон
Пес нечестивый! Хотел смутить меня вопросом лукавым?! Так вот тебе мой ответ! Прав тот, чья Вера крепче!
С улицы слышится оживление. Шум, крики, голоса.
стрелец
(за кадром)
Подъезжаем!
Никон в озлоблении пинает Дмитрия.
никон
Ступай, упреди Боборыкина! Скажи, Великий Государь к нему пожаловал…
Дмитрий выпрыгивает из возка.
инт. сафатово дом боборыкина покои боярыни вечер
На широкой кровати, под пологом, лежит БОБОРЫКИНА, двадцати с небольшим лет. Под покрывалом проступает округлый живот; на лице – капли холодного пота.
Рядом с кроватью – ПОВИТУХА, лет шестидесяти.
Входит БОБОРЫКИН, лет тридцати, с двумя ХОЛОПАМИ и двумя дворовыми девками, лет по двадцати, НАСТЕЙ и ЕВДОКИЕЙ.
Боборыкин жестом приказывает холопам взять боярыню. Холопы подходят к кровати.
Повитуха кидается наперерез Боборыкину, руки раскидывает.
повитуха
Не дам! Дитя уж стронулось!
Холопы стоят в замешательстве. Боборыкин кивает. Холопы бережно берут Боборыкину на руки, медленно несут к двери.
Боборыкина морщится от боли, хватается за живот.
боборыкина
Что же ты? Ради дорогого гостя жену в сени выставляешь?
Боборыкин подходит к жене, целует руки. Он и сам страдает.
боборыкин
Не простой это гость… Никон!
Повитуха крестится – запретным двоеперстием.
повитуха
Быть беде!
Холопы и повитуха уходят, остаются Боборыкин и Настя с Евдокией.
боборыкин
Приберите здесь… Как для самого царя не прибирали!
Боборыкин выходит. Настя с Евдокией начинают прибирать в покоях.
евдокия
Никон… Эка птица! А князя-то – видала? Кожа нежная… Зубы – белые. Брови – собольи, а глаза под ними – аж горят!
настя
За такого – и душу отдать не жалко!
Евдокия снисходительно усмехается.
Евдокия
Далась ему – душа твоя? Старайся, дура!
инт. сафатово дом боборыкина трапезная палата вечер
Палата ярко освещена. Холопы Боборыкина носятся туда-сюда, собирают снедь на стол.
Дмитрий обходит палату, заглядывая во все уголки; проверяет даже под столом. Потом – встает на страже у двери.