Проезжая по улицам столицы, я пользовался моментом и любовался всеми изысками архитекторской мысли, понимая, что в ближайшее время вряд ли сюда вернусь. Уж больно тутошние цены кусаются, так что лучше буду путешествовать по глубинке. Вертя головой во все стороны, я увидел на стене одного дома блестящий остроконечный щит и меч, прикрепленные тут явно в рекламных целях, и остановил лошадь. Наверняка тут торговали оружием, а значит, нужно зайти и поинтересоваться, сколько в этой лавке мне могут дать за один эльфийский кинжал. Если в столице так завышены цены, может быть, имеет смысл скинуть все лишнее оружие по хорошей цене, чтобы не сбывать потом разным кузнецам по дешевке?
Оставив лошадь у входа, я зашел внутрь. И, к удивлению, не увидел никаких прилавков с оружием. Строго говоря, я не увидел вообще никакого оружия. Вместо него в комнате стояли два шкафа, из которых торчали свитки, книги и прочая дребедень, а также большой стол, за которым восседал старый воин. Почему я сразу определил профессию этого пожилого человека? Все просто – на его лице виднелись несколько старых длинных шрамов, которые были получены явно не в кабацкой драке. Воин мне обрадовался и воскликнул:
– Здравствуй, сынок! Решил послужить на благо отечества? Так мы сейчас быстренько это организуем!
Он моментально взял из кипы на столе один листок и выхватил перо из чернильницы.
– Как твое имя?
– Подождите, не нужно так спешить! – сказал я, понимая, что явно зашел не туда, и решил уточнить просто для очистки совести: – Это не оружейная лавка?
Лицо воина скривилось, от чего шрамы стали еще заметнее. Он опять опустил перо в чернильницу, а листок швырнул обратно в кипу.
– Нет, это совсем не оружейная лавка. Это вербовочный пункт, ты ошибся адресом, сынок… – Он с надеждой взглянул на меня: – А может, все же послужишь своему королю? Будешь сыт, одет да еще и деньжат заработаешь. Соглашайся, парень, все девушки любят воинов! – он хитро мне подмигнул.
– А много ли платят? – спросил я просто из вежливости.
– Пятнадцать золотых в месяц обычному рядовому. Сержантам и командирам, конечно, побольше. Так что, если будешь хорошо служить, вообще в золоте станешь купаться!
– Ладно, я пока подумаю, – не стал я разочаровывать вербовщика. – Может, и загорюсь желанием послужить родине.
Кивнув воину, я вышел. Нет уж, в армию мне идти совсем не хотелось. Я и дома-то от нее откосил, а добровольно вешать на свою шею ярмо – это нужно быть добросовестным служакой или законченным кретином. Ни тем, ни другим я себя не считал, поэтому, сев на лошадь, решил по пути больше не останавливаться, чтобы как можно быстрее добраться до школы. Выехав через полчаса за городскую стену, я поехал по деревне-пригороду, подмечая все особенности, звуки и запахи обычной сельской местности. Пару раз уточнив у прохожих направление, я добрался до нужного места на западном краю поселка и сразу же увидел ее. Школу.
Несколько больших деревянных двух– и трехэтажных домов с остроконечными крышами были отгорожены от окружающего мира высоким забором. Перед ним возвышались два раскидистых дерева, которые были явно плодовыми, так как на них висел обильный урожай разной степени созревания. Это были не яблоки и не груши, не персики и даже не айва. Деревья были густо усыпаны любопытными мальчишками. Они смотрели через забор во двор школы и периодически издавали восхищенные возгласы. Посчитав на глаз количество урожая на ветках, я усмехнулся и подъехал ближе. Возгласы мальчишек убедили меня, что я попал по адресу.
– Видел, ты видел, как он его?
– Ух ты, а я и не знал, что он так может!
– Вот это да! Зар – просто мастер!
– Да твоему Зару две недели назад руку вывихнули, так что он просто слабак!
– И не слабак! Он просто упал неудачно.
Под такие возгласы я подъехал к самым воротам, которые оказались наглухо закрыты. Постучав в них некоторое время и ответа не добившись, я решил сам взглянуть на то, что происходит за высоким забором, откуда то и дело слышались выкрики и звуки ударов. Поискав в заборе щелку или дырочку, я понял, что мальчишки не зря расселись на ветках, поэтому, подведя лошадь к ограждению вплотную, встал на седло и заглянул на территорию школы.
Усеянный песком двор уходил чуть ли не за горизонт. С одной его стороны было сооружено нечто, явно напоминающее полосу препятствий, но имевшее столько различных приспособлений, что я даже не стал строить догадки об их назначении. А с другой стояли дома и различные деревянные постройки, явно хозяйственные. Посреди двора, прямо возле входа, находилась большая ровная площадка, на которой десятки пар бойцов проводили спарринги без оружия. Все они были молодыми – на первый взгляд им не было еще и шестнадцати лет, – а несколько парней постарше наблюдали за ними с края площадки, изредка что-то выкрикивая. Вдалеке, за домами, я увидел еще одну похожую площадку, на которой тренировалась малышня от восьми лет.