Я нажал кнопку передатчика «Моторолы», закрепленной на моем жилете. Рацию можно было использовать либо в режиме «вкл/откл», либо переключить на непрерывную передачу.
— Набор один. — прошептал я.
Я услышал голос ПиВи
— Набор два.
Группа освобождения заложников была на месте.
Отозвался Щекастик.
— Набор три.
Чистильщики казарм были готовы.
— Набор четыре.
Блокирующий отряд Еврея был готов.
Я взглянул на часы. Мы находились на земле уже сорок семь минут.
Операция должна была продлиться девяносто минут, так что четыре наших вертолета уже были в воздухе, заправлялись и находились в трех четвертях часа от посадки. Это давало нам небольшое, но приемлемое поле для ошибок.
Я снова включил «Моторолу».
— Шесть минут. Время пошло.
Уйма времени, чтобы подготовиться.
Я подал сигналы рукой и наблюдал, как выдвигались отделения. Они знали свое дело. За последние пять месяцев каждый из них стал превосходным стрелком. В Шестом отряде SEAL мы не тренировались со стандартными мишенями. Мы использовали карточки, размером три на пять дюймов, закрепленные на силуэтах. Нужно было уметь попасть в карточку двойкой — то есть, двумя выстрелами подряд — независимо от того, выходишь ли ты из воды с пистолетом «Смит-Вессон» из нержавеющей стали калибра .357 «Магнум» или пробиваешься через люк угнанного самолета с помощью «Беретты». Правой рукой, левой рукой, одной рукой, двумя руками, мы стреляли всеми мыслимыми способами. На самом деле, мне было все равно, как стреляют мои парни, лишь бы они каждый раз собирали плотные, убивающие людей группы. Никакой концентрации на причудливых ракурсах, или выстрелах в голову. Эти техники — то, что вы видите в фильмах, а не в Шестом отряде.
Мы использовали тяжелые пули, которые могли сбить с ног террориста, независимо от того, куда мы им попали. Голова, грудь, нога, рука — все это не имело значения. В снайперской стрельбе — на дистанциях шестьсот и восемьсот ярдов (прим. 550-730 м) — мы еще немного отставали. Но, в целом, мои стрелки были лучше, чем кто-либо еще в мире, включая разрекламированных «пистольерос» из «Дельты».
Я знал, что ПиВи был на позиции. Шестеро его стрелков убьют плохих парней, удерживающих заложника; остальные уничтожат оставшихся террористов. С ним были два санитара, на случай, если заложник будет ранен или травмирован. Два отделения Щекастика будут наводить порядок в казармах, если «Танго» внутри забеспокоятся. Мои ребята выполнят более сложную работу. Они должны будут установить заряды и подорвать двери, а затем ударить по засаде в темноте, пока я буду брать парня в офисе. После этого нам придется придумать, как переместить атомную бомбу обратно в зону высадки — или сделать ее непригодной для использования.
Цифровой таймер на моих часах работал. Он показывал, что прошла одна минута сорок секунд. Теперь я стоял под кондиционером и прохладная вода капала мне на плечо. Перед моим мысленным взором возникла картина «танго» за столом. Я буду стрелять ему в грудь. «Беретта» была у меня в руке, наготове. В наушнике я слышал как на открытой линии дышат Индейский Еврей, Щекастик и ПиВи. Они, наверное, тоже меня слышали.
Минута пятьдесят. Четыре минуты десять секунд до контакта.
Внезапно на юго-западе раздался автоматный огонь. В тоже время я услышал голос ПиВи:
— Дерьмо, ранний контакт, ранний контакт, все пошли.
Не было времени на проигрыш. Я встал, повернулся и пнул дверь чуть ниже ручки.
Она распахнулась внутрь. Смуглый мужчина в рубашке уже стоял с пистолетом в руке, когда я вошел пригнувшись, держа «Беретту» двумя руками. Прежде чем он успел среагировать, я выстрелил ему в грудь с полдюжины раз. Я выстрелил так быстро, что девятимиллитровый прозвучал как автомат.
Пули швырнули его спиной на стену. Его 45-й отлетел. Темное пятно расползлось от центра его груди. Я извлек магазин и вставил запасной в рукоятку «Беретты» с резиновыми накладками из держателя на моем правом запястье.
Я поднял голову, услышал два взрыва за офисом, последовавших один за другим. Два других отделения уже вступили в бой.
Я схватил блокнот на спиральке и бегло поискал документы. В ящике стола лежали три папки из плотной бумаги, их я тоже взял, свернул и засунул в грузовой карман моей униформы. Я выключил свет в офисе, чтобы подготовить мои глаза к очкам ночного видения. Достал спутниковый телефон и сообщил ОКСО что мы начали ранний контакт и что ускорим этап. Четыре минуты могут показаться не таким уж большим временем, но на горячей зоне высадки это вечность.