Алекс пожал плечами:
– Неоднозначное предложение. Надо подумать. Смотря какую вы хотите сделать воспитательную работу. А вообще, Михаил, отныне мы все дела можем решать за столом переговоров. Это будет и дешевле, и эффективней для всех. Вы же понимаете, я сегодня чрезмерно откровенен с вами не просто так. Я надеюсь на искреннее понимание и уважение взаимных интересов. Это принесет большую пользу.
– Не напоминает ли это вам план партии Пита Брэдда «Союз УША – Россия»? Вспомните, Россия и УША делят между собой мир и решают проблемы совместно.
– Я вашего Пита Брэдда от стресса выучил наизусть. Считайте, что своей цели вы добились, – великодушно подыграл Алекс.
Батин сел в машину, и она тронулась по улице, сопровождаемая вооруженной до зубов группой прикрытия Высшего. Батин смотрел в окно на утопающую в плотном дожде Москву и вспоминал подробности разговора. Важно заново собрать в памяти все фразы, интонации, все реакции Алекса.
Прощаясь, Алекс обронил:
– Я с нетерпением жду вашего ответа, Михаил. Посоветуйтесь с коллегами, но не затягивайте. И не переоценивайте вашу закрытость. Мы все равно когда-нибудь найдем щель и будем в курсе работы вашей научной системы. Люди – это материал, мы умеем с ним работать.
Батин достал из кармана мобильный и набрал секретный номер.
– Это я. Да, встреча закончилась. Завтра надо срочно собирать совет Вокров. Высшие дрогнули, они хотят договариваться. Нам теперь остается решить – идти до конца или согласиться на передышку, подкопив больше сил.
Высший, представившийся Батину Алексом, набрал номер на своем мобильном:
– Джеймс, это я. Мы готовы взять вас в свою команду и наделить любыми полномочиями. Мне кажется, вы сможете сделать работу ХАТ против Болельщика эффективной.
На другом конце провода Джеймс Баунти расплылся в дьявольской улыбке:
– Мне лестно это слышать от вас. Возможно, я даже соглашусь, обговорив условия. Но что подвигло вас на такое решение, мы ведь общались всего один раз?
– Вы лучше всех понимаете этого русского, – ответил Алекс. – Я сегодня встречался с одним из людей Болельщика. И убедился в точности ваших оценок и прогноза.
– Какого прогноза? – Баунти насторожился.
Он много чего говорил на встрече с этим Высшим… Важно очень осторожно вести себя с Высшими, ожидая каждый миг подвоха или проверки.
– Человек, пришедший на встречу, передал мне глухо запечатанный конверт от Болельщика. Внутри лист бумаги с очень лаконичным текстом – открытой угрозой нам. Угадайте, что там написано?
Баунти лихорадочно пытался найти ответ. Высшие считают его идеальным воином, противником Болельщика. Надо как-то выкрутиться. Что же за прогноз он сделал на встрече?
– Неужели четыре цифры? – осторожно предположил Баунти.
– Пять, – удовлетворенно парировал Высший. – «1968-2». Глобальная революция сознания. Часть 2.
«Вот это да!».
– Скажите, Джеймс, – Алекс слегка замялся. – Так, в порядке бреда. Болельщик может быть воином Бога?
Глава 21
– Пап, я хочу бросить все, – устало произнесла Эллис. – Я хочу жить обычной жизнью. Я… я хочу любить.
– Но кто тебе мешает любить, девочка моя?
– Я выросла как мальчишка. Среди войны, конкуренции, азарта. Мне это было жутко интересно. Но сейчас…
– Тебе стало скучно? Ты, наверное, устала. Возьми отпуск, отдохни.
– Дело не в этом. Я… полюбила одного человека.
– О, это что-то новенькое. Из какого он отдела, ну-ка признавайся? Чили? Он немного нелепый, но будет тебе отличной парой!
– Он не из наших.
– Хм-м, а кто же он? Пилот твоего самолета? Телохранитель? – отец Эллис еще не оценил всей серьезности намерений дочери.
– Неважно папа, я все равно не могу быть с ним.
– Понимаю, он женат. Не отчаивайся, ты у меня умница и красавица, все мужчины падают к твоим ногам. Надо только выбрать.
– С моей жизнью я не принадлежу себе, – в голосе Эллис звучала вселенская усталость и разочарование. – Никого не получится выбрать и ничего не изменится. Я приношу несчастье этому миру, хотя внушаю себе, что спасаю мир от хаоса. Мы все так в ХАТ считаем. Расплата за мои грехи – отсутствие любви. Я поняла, что именно это чувство главное в жизни. Не власть, не превосходство, не всеобщее восхищение, не любые богатства.