Мгновение спустя рядом с ним встал Брондульф, тяжело дыша и с ужасом глядя на разъяренное море внизу.
— Где же корабль? — простонал он, указывая топором на буруны.
Вульфрик ткнул в месиво расколотых обломков, разбросанных по камням.
— Похоже, наша стоянка оказалась не такой надежной, как я думал, — проворчал он. Внезапно воин вытаращил глаза от изумления. — Угорь Мермеда! — воскликнул он, заметив существо, скользившее среди обломков корабельного корпуса.
Длинные тонкие извивы чешуйчатой плоти сокрушали своей массой доски «Морского клыка». С лазурной спиной и белым брюхом чудовищный змей почти неразличимо сливался с волнами, и лишь обломки корабля, терзаемые невидимой силой, не подчиняющейся движению волн, позволили людям на утесе увидеть его. Это, как поняли оба норса, и был убийца их корабля, чудовище, чей бездумный акт разрушения уничтожил величайшее судно, когда-либо построенное руками смертных.
Более того, морской змей лишил северян единственной надежды выбраться из этой ловушки.
— Что теперь делать? — взъярился Брондульф, в бессильном негодовании ударяя себя кулаком в бок. Еще одна стрела звякнула о камни у его ног.
Вульфрик холодно улыбнулся белокурому сарлу.
— Дракон или эльфы, — сказал он Брондульфу. — Боги оставили нам небогатый выбор, но, по крайней мере, змей не будет играть и просто убьет нас.
Вульфрик не стал дожидаться, чтобы посмотреть, как его доводы подействуют на хускарла. Зажав лезвие меча клыками, воин бросился вниз с обрыва.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Огромные, похожие на человеческие следы прорезали голую поверхность снежного поля, их черная цепь исчезала в завывающем шторме. Отпечатки были так глубоки, что на дне их виднелся голый камень, следы проложили отчетливый путь даже среди метели. Понадобится несколько часов, чтобы их замело снегом. Задолго до этого Джокулл должен привести капитана к добыче.
Охотник-норс хлестнул чешуйчатым, похожим на плеть отростком, который заменял ему левую руку, по бороде, сбивая иней с густых черных волос. Джокулл дрожал под своими тяжелыми мехами, бросая тревожные взгляды на землю вокруг. Несколько дней они карабкались по зубчатым склонам, пока Джокулл не решил, что они, должно быть, достигли крыши мира, и все же он мог видеть серые очертания еще более высоких вершин, маячивших сквозь падающий снег. Еще чуть выше — и их наверняка растопчет солнце, когда охота Кровавого Бога помчит по утреннему небу! Это видение заставило охотника задрожать и стиснуть в зубах маленький костяной амулет Повелителя черепов. Он чувствовал, как железные скобы амулета вонзаются ему в десны, чувствовал медный привкус крови во рту. Боги севера гневались, когда молящиеся не приносили подношений.
Ветер кружил и обрушивался на Джокулла, завывая, словно ледяной призрак кислевитской ведьмы. Выплюнув костяного идола изо рта, охотник увидел, как кровь, покрывшая его, замерзала в ледяную кашицу, пока амулет болтался на шее. Люди Норски привыкли к жестокости зимы и свирепости стихий, но даже такой опытный лесной житель, как Джокулл, чувствовал себя подавленным суровостью этих заснеженных гор. Это было зловещее и враждебное место, в точности такое, о каких скальды слагали саги.
Джокулл поднял лук, пальцами правой руки — той, что не была изменена богами, — растер оперение и положил на тетиву. Черные вороньи перья, перья, жаждущие вкусить мяса. Охотник очень доверял таким перьям, полагаясь на то, что они быстро приведут стрелу к цели. Такими стрелами он сразил снежных медведей, ледяных тигров, а когда сезон охоты сменился войной — многих людей. Однако теперь вера охотника в свое оружие пошатнулась.
Конечно же, ни один чистый зверь не стал бы жить в таком бесприютном месте. Холод походил на терзающую тварь, что прогрызает мех, и одежды, и кожу, чтобы растечься по костям человека. Ветер, воющая пытка, более яростная, чем бури в море Когтей, вгонял тысячи ледяных кинжалов в лицо любому наглецу, осмелившемуся противостоять его ярости. Воздух был разрежен и беден, как дыхание мерзлой могилы. Легкие человека отчаянно хватали его, судорожно заглатывали, но никогда не вдыхали достаточно, чтобы насытить тело.
Ни один чистый зверь не будет жить в таком месте, решил Джокулл. Он склонил голову набок, когда ему показалось, что за шумом ветра слышится более низкий вой. По коже побежали мурашки, когда он услышал, как звук повторился, еще отчетливей, с более высоких вершин. Крик раздался снова, на этот раз издалека, низкий рык, который медленно перешел в пронзительный вой. В этих звуках безошибочно угадывалась угроза, которая заставила Джокулла оглянуться назад, туда, откуда он пришел. Интересно, сколько осталось до корабля и сможет ли он добраться до него прежде, чем кричащие твари решат, что он проигнорировал их предупреждение?