Этот же инвестиционный фонд одновременно приобрел компанию Imagination, британского разработчика микросхем, находящегося в тяжелом финансовом положении. Сделка была тщательно структурирована, чтобы исключить американские активы Imagination , чтобы Вашингтон не заблокировал и ее. Британские регулирующие органы одобрили сделку, но потом пожалели о своем решении, когда три года спустя новые владельцы попытались реструктурировать совет директоров, назначив в него чиновников из китайского государственного инвестиционного фонда.
Проблема заключалась не только в том, что связанные с китайским правительством фонды скупали иностранные компании, производящие микросхемы. Они делали это с нарушением законов о манипулировании рынком и инсайдерской торговле . Например, во время маневра Canyon Bridge по покупке Lattice Semiconductor один из соучредителей Canyon Bridge сообщил коллеге в Пекине, передав подробности сделки через WeChat и на встрече в пекинском Starbucks. Его коллега купил акции, основываясь на этой информации; руководитель Canyon Bridge был осужден за инсайдерскую торговлю.
Со своей стороны, Чжао считает себя просто целеустремленным предпринимателем. "Слияния между крупными американскими и китайскими компаниями обязательно произойдут", - заявил он. "Их следует рассматривать с точки зрения бизнеса, а не националистического или политического контекста". Однако деятельность Tsinghua Unigroup невозможно было понять с точки зрения бизнес-логики. Слишком много китайских государственных и финансируемых государством "частных инвестиционных" фирм крутилось вокруг мировых полупроводниковых компаний, чтобы назвать это не иначе как попыткой захвата иностранных фирм по производству микросхем под руководством правительства. "Объявите штурм", - потребовал Си Цзиньпин. Чжао, Tsinghua Unigroup и другие "инвестиционные" структуры, поддерживаемые правительством, просто выполняли эти публично объявленные инструкции. В 2017 году на фоне этой ажиотажной сделки Tsinghua Unigroup объявила о том, что на сайт поступили новые "инвестиции": около 15 млрд. долл. от Банка развития Китая и 7 млрд. долл. от Инвестиционного фонда индустрии интегральных схем, которые принадлежат и контролируются китайским государством.
Глава 46. Восхождение
Huawei
Когда Рен Чжэнфэй дает интервью СМИ в штаб-квартире основанной им китайской технологической компании Huawei, его пиджак и слаксы, расстегнутый воротник и жизнерадостная улыбка создают впечатление, что он такой же, как и все руководители Кремниевой долины. В некоторых отношениях он таким и является. Телекоммуникационное оборудование его компании - радиоприемники на вышках сотовой связи, передающие звонки, фотографии и электронные письма на смартфоны и обратно, - составляет основу мирового мобильного Интернета. При этом подразделение Huawei по производству смартфонов до недавнего времени было одним из крупнейших в мире, конкурируя с Apple и Samsung по количеству проданных телефонов. Компания предоставляет и другие виды технологической инфраструктуры - от подводных волоконно-оптических кабелей до облачных вычислений. Во многих странах невозможно пользоваться телефоном без использования оборудования Huawei - так же, как трудно пользоваться компьютером без продуктов Microsoft или выходить в Интернет (за пределами Китая) без Google. Однако Huawei отличается от других крупных мировых технологических компаний одним существенным моментом: ее борьба с американской службой национальной безопасности, которая длится уже два десятилетия.
Читая заголовки американских газет о роли Huawei в шпионаже китайского правительства, легко прийти к выводу, что компания возникла как придаток китайских спецслужб. Ссылки на сайт , посвященный связям Huawei с китайским государством, хорошо задокументированы, но они мало что объясняют в отношении того, как компания построила бизнес, охватывающий весь мир. Для понимания экспансии компании полезнее сравнить траекторию развития Huawei с другим технологическим конгломератом - южнокорейской компанией Samsung. Рен родился через поколение после Ли Бьюнг-Чула, возглавлявшего Samsung, но у этих двух магнатов схожая модель работы. Ли превратил Samsung из торговца сушеной рыбой в технологическую компанию, выпускающую самые передовые в мире процессоры и чипы памяти, опираясь на три стратегии. Во-первых, он старательно налаживал политические связи, чтобы получить благоприятное регулирование и дешевый капитал. Во-вторых, выявить продукты, впервые созданные на Западе и в Японии, и научиться создавать их с аналогичным качеством и меньшими затратами. В-третьих, неустанно проводить глобализацию не только для поиска новых клиентов, но и для обучения, конкурируя с лучшими компаниями мира. Реализация этих стратегий позволила Samsung стать одной из крупнейших компаний мира и получить доход, эквивалентный 10% всего ВВП Южной Кореи.