У СССР не было права на ошибку. Советские вооруженные силы располагали еще двумя системами, способными нанести ядерный удар по Америке: дальними бомбардировщиками и ракетными подводными лодками. По общему мнению, бомбардировочный флот был самым слабым средством доставки, поскольку его можно было обнаружить с помощью радара сразу после взлета и сбить до запуска ядерного оружия. Американские ракетно-ядерные подводные лодки, напротив, были практически необнаружимы и потому непобедимы. Советские подводные лодки были менее безопасны, поскольку США учились применять вычислительные мощности для того, чтобы сделать свои системы обнаружения подводных лодок гораздо более точными.
Задача поиска подводной лодки состоит в том, чтобы разобраться в какофонии звуковых волн. Звук отражается от морского дна под разными углами и по-разному преломляется в воде в зависимости от температуры или наличия рыбных косяков. К началу 1980-х годов стало известно, что США подключили свои подводные датчики к Illiac IV, одному из самых мощных суперкомпьютеров, впервые использовавшему полупроводниковые микросхемы памяти, которые были созданы компанией Fairchild. Illiac IV и другие вычислительные центры были подключены через спутник к массиву датчиков на кораблях, самолетах и вертолетах, чтобы отслеживать советские подводные лодки, которые были очень уязвимы для американского обнаружения.
Подсчитав цифры, Огарков пришел к выводу, что преимущество Америки в точности ракет, противолодочной обороне, наблюдении и управлении, основанное на полупроводниковых технологиях, может позволить нанести внезапный удар, угрожающий живучести советского ядерного арсенала. Ядерные бомбы должны были стать надежной страховкой, но советские военные теперь чувствовали себя "существенно уступающими в стратегических вооружениях", как выразился один генерал.
Советское военное руководство также опасалось войны с применением обычных вооружений. Ранее военные аналитики считали, что превосходство СССР в количестве танков и войск обеспечит решающее преимущество в обычной войне. Однако к бомбе Paveway, впервые примененной над Вьетнамом, добавился целый комплекс новых управляемых систем. Крылатые ракеты "Томагавк" могли наносить удары вглубь советской территории. Советские специалисты по планированию обороны опасались, что американские крылатые ракеты с обычным вооружением и бомбардировщики "стелс" могут вывести из строя советское командование и управление ядерными силами. Этот вызов угрожал самому выживанию советского государства.
Кремль хотел возродить свою микроэлектронную промышленность, но не знал, как это сделать. В 1987 году советский лидер Михаил Горбачев посетил Зеленоград и призвал "больше дисциплины" в работе города. Дисциплина была частью успеха Силиконовой долины, что проявилось в зацикленности Чарли Спорка на производительности и паранойе Энди Гроува. Однако сама по себе дисциплина не могла решить основные проблемы советского общества.
Одним из вопросов было политическое вмешательство. В конце 1980-х годов Юрий Осокин был снят с работы на Рижском заводе полупроводников. КГБ потребовал от него уволить нескольких сотрудников, один из которых отправлял письма женщине в Чехословакию, второй отказался работать информатором в КГБ, а третий был евреем. Когда Осокин отказался наказать этих сотрудников за их "преступления", КГБ сместил его с должности и попытался уволить и его жену. Создавать микросхемы в обычное время было достаточно сложно. В условиях борьбы с КГБ это было невозможно.
Второй проблемой была чрезмерная зависимость от военных заказчиков. США, Европа и Япония имели бурно развивающиеся потребительские рынки, которые стимулировали спрос на микросхемы. Гражданские рынки полупроводников способствовали специализации цепочки поставок полупроводников, создавая компании, обладающие опытом в производстве всего - от сверхчистых кремниевых пластин до передовой оптики в литографическом оборудовании. В Советском Союзе практически не было потребительского рынка, поэтому он производил лишь малую часть микросхем, создаваемых на Западе. По оценкам одного из советских источников, только Япония потратила на капитальные вложения в микроэлектронику в в восемь раз больше, чем СССР.