Ибо на сей раз лорд Тант сумел меня опередить.
Глава 4
Когда пчела кого-нибудь жалит, она умирает.
Вот бы и у нелюдей так. Сделал гадость – сразу сдох.
Джейн Доусон
Я остановилась на пороге своего кабинета. Несколько секунд молча наблюдала, как Вейлинг с умным видом перебирает медкарты, разложенные на столе. Плохой знак. Водяница в моем кабинете в начале рабочего дня? Да еще со своими записями, которые она по привычке делает от руки (учитывая жуткий почерк, подозреваю, чтобы враги не расшифровали)? К гадалке не ходи – меня ожидает очередной выговор. Интересно, сегодня на какую тему?
Громко кашлянула, привлекая к себе внимание. А чего тянуть? Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Особенно когда смерть приходит в облике неправдоподобно красивой блондинки.
– С добрым утром, сержант. – Вейлинг подняла на меня свои огромные глаза. – У меня к тебе разговор. Позволишь?
Как будто у меня был выбор!
– Конечно, – ответила с вежливой улыбкой.
Вейлинг кивнула и заявила:
– Ты знаешь, что Лакшми в этом году исполняется тридцать три?
– А мне шестьдесят шесть, – ответила, равнодушно пожимая плечами. Надо же! В кои-то веки мамины постоянные напоминания пришлись кстати.
– Но Лакшми – человек!
– Индуска, – поправила я.
Водяница заглянула в медкарту:
– Согласна. Но индуска – тоже человек. А для человека тридцать три года – возраст серьезный. Потому я хочу отправить Лакшми на плановое комплексное обследование в человеческий госпиталь. Прошу тебя с нею это обсудить.
Я представила реакцию Лакшми на заявление о том, что она старая, а потому, скорее всего, больная, и возмутилась:
– Почему решения принимаешь ты, а сообщать о них твоим пациентам должна я?!
– Потому что ты – босс! – отрезала Вейлинг. – И я боюсь. А ты в случае чего сможешь ее хотя бы ментально успокоить.
– Она – человек! – повторила я. – За попытку ментально ее успокоить я могу получить в лоб!
И это правда: люди как-то странно реагируют на эмпатическое вмешательство. Начинают отбиваться. Если верить Лакшми – непроизвольно, но так яростно, будто я претендую на их жизнь или свободу.
– А давай ей лучше записку напишем? – предложила в шутку. – Что-то типа: «Лакшми, тебе нужно в больницу!» И подпись: «Аноним».
Вейлинг смерила меня раздраженным взглядом:
– Мне не до смеха!
– Тогда не проси меня делать смешные вещи, – бросила я в ответ. – Тебе нужно, чтобы Лакшми обследовалась? Отлично! Для этого не обязательно придумывать причины.
– Но она не хочет идти в больницу просто так!
– Тогда найди повод! – пожала плечами. – Прояви фантазию. Скажи, что есть подозрения на какую-то болезнь, и пускай идет проверяться.
– Да какая болезнь?! – воскликнула водяница. – Лакшми здорова как буйвол!
Я в недоумении нахмурилась:
– А зачем ты ее тогда в больницу отправляешь?
– Так в правилах написано, – и водяница с озабоченным видом протянула мне свои каракули.
Я пригляделась:
– «Инструкция по эксплуатации человеческих существ», – прочитала вслух. – Знаешь, ты лучше не показывай Лакшми эту карточку.
– Почему? – удивилась Вейлинг. – У меня такая инструкция есть на каждого из вас.
– Это замечательно, просто слово «эксплуатация»… – начала было я, но посмотрела в глаза водяницы и поняла, что ей это неинтересно. – Ладно. Что там внутри?
Перевернула страничку:
– Возрастные группы пациентов, – покосилась на медика.
– Ты читай-читай! – подбодрила она меня.
Я скользнула глазами по тексту:
– От рождения до восемнадцати – ребенок. Прививать. Обследовать по требованию. От восемнадцати до тридцати трех – недоросль. Обследовать не реже одного раза в два года (стоматология по отдельной программе). От тридцати трех до пятидесяти пяти – взрослый. Требуется комплексное обследование раз в год.
Дальше я читать не стала. Закрыла инструкцию, вернула обратно Вейлинг и от души посоветовала:
– Будешь придумывать причину – не советую затрагивать возраст. И постарайся не попасть Лакшми под горячую руку, когда она узнает, что ты ее обманула. А я к Сингуру – зачем-то он меня с утра искал.
– Э… – попыталась остановить меня опешившая Вейлинг, но это только подстегнуло меня двигаться быстрее:
– Бог в помощь! – добавила и шустро выскочила из кабинета.
Надо было так с самого начала сделать. Это ведь не моя работа – убеждать пациентов Вейлинг, что им надо лечиться. Кто из нас давал клятву спасать жизни – я или она? Кажется, там даже слова такие есть: «спасать вопреки всему». Наверняка к гневу индуски это тоже относится.