— Я всё могу брать? Ты разрешаешь? Мне и белье понадобится.
— Белье в комоде. Обувь и куртки в прихожей.
Наталья расстегнула блузку, обнажив живот, спохватилась, свела руки и строго посмотрела на него. Мешков вышел из комнаты и прикрыл дверь. Он не видел, как она переодевается, но прислушивался и невольно домысливал.
Вот Наталья уже без блузки. Расстегивает ремень, на пол падают мокрые брюки. Она перешагивает через них, выдвигает ящик комода. Пальцы перебирают белье, шуршит вскрываемый пакет — нашла новое. Он даже знает какое. Интимное, для особого настроения, которое им с женой так и не пригодилось.
За дверью едва слышно переступают босые ноги. Наталья избавляется от мокрого белья, надевает новое. Тишина. Она рассматривает себя и смущается. Смущение длится недолго. Наталья мерит обтягивающие джинсы. Ввинчивается попой, затягивает ремень. Подбирает блузку, смотрится в зеркало. Что-то не устраивает. Энергично двигаются вешалки, она переодевается несколько раз.
Наконец Наташа вышла к нему в широких брюках и свободном джемпере. В руках стопка одежды:
— Я бы это тоже взяла. На время, пока новое не куплю.
— Конечно, — выдохнул Олег.
Воображение еще не отпустило его. Он знал этот джемпер с широким воротом. Если его потянуть вниз, обнажится плечо. Он так и сделал, шагнув к ней. Глаза затуманились от нахлынувших чувств.
— Натаха, оставайся. Я же один.
Она дернула плечом и джемпер прикрыл обнаженную ключицу.
— Раньше надо было, Мешков. Ты три месяца пил!
Не в бровь, а в глаз! Он действительно крепко запил после гибели жены и сына. Корил себя в их смерти — зачем он выжил! — и глушил душевную боль водкой. Начальник вошел в положение, прикрывал прогулы, ждал.
А Наталья? Кажется приходила, как многие, с соболезнованием. Он видеть никого не хотел. В башке вертелась жуткая картина смятых тел, боль, водка, похмелье — и так по кругу.
Протрезвел Мешков 24 февраля 2022 года. Проснулся от волнообразного гула мощных моторов. Через город нескончаемой колонной шла военная техника с литерой Z на бортах. Майор полиции припал к банке с рассолом, сунул голову под струю холодной воды, вышвырнул пустые бутылки на помойку и отправился на службу.
Олег так и стоял вплотную к Наталье. Она выставила руку, как упор, чтобы до него дошел смысл сказанного. И повторила:
— У меня жених. Свадьба!
— Живи в отдельной комнате. Я буду как друг.
— Мешков, ты сам-то веришь?
— Аргумент ребром, — вынужден был признать Олег.
Неловкая пауза рассыпалась о телефонный звонок. Мешкову звонил подполковник Черкасов:
— Олег, я Кошелевой не могу дозвониться. Ты был у ее дома? Что с ней?
— Ее телефон промок. А Кошелева в норме. Квартиру разнесло раньше, чем она пришла.
— Фу! Хоть это. Надо как-то о ней позаботиться.
— Я уже.
— Что уже? Ты заботу с озабоченностью не путай, — насторожился начальник. — У Кошелевой свадьба!
— Откуда знаете?
— Пригласила.
— А меня нет.
— А нечего тебе там делать.
В дверь позвонили.
— Погодьте, Сан Саныч, — извинился Мешков и прикрыл трубку.
Открыв дверь, он ощутил дух вареной картошки, острый запах чеснока и отступил под напором Тамары Егоровны Чмыхиной. Соседка шла напролом, вооружившись кастрюлей, которую прикрывала тарелка с солеными огурцами и дольками маринованного чеснока.
— Я загодя картоху сварила. Под рушником томила. Еще горячая. Для тебя закатку с огирками открыла. А це чеснок — он от всех болезней.
— Спасибо, Тамара Егоровна.
Энергичная соседка уже оттеснила хозяина квартиры и, прищурившись, рассматривала гостью.
— Олег Мыколаевич, да ты не один. А я гадаю, кого наш майор осчастливил. Уже в домашнем и волосья мокрые.
— Вы шо болтаете, раз видели. Мы только приехали!
— Мужское дело нехитрое и недолгое, ежели приспичит.
— Типун вам на язык, Тамара Егоровна! Старший лейтенант Кошелева кров потеряла и одежи лишилась.
— Добро. Тебе давно пора бабу.
— Она не баба, а сотрудник полиции! К теще ее везу! Так и озвучьте для любопытного населения.
— Якой ты злой, пока голодный. — Чмыхина поставила кастрюлю на кухонный стол. — Ты кушай, Олег Мыколаевич. И бабу свою покорми. Дюже худющая. Я позже загляну, за внука спрошу: когда его отпустят?
— Ни шо с Денисом не станет. Ему для пользы у нас посидеть. Набедокурил!
Мешков выпроводил соседку, а в телефоне еже зудел подполковник: