— Поехали.
Проскочили к Дружинину удачно. Только промокли малость — дождь сильный пошел. Прошли по ротам. В одном из блиндажей — группа солдат. Колонии и Брежнев поговорили с ними, расспросили, как идет подготовка к наступлению.
— Мы,— говорят солдаты,— приказа ждем. Надоело в окопах киснуть. Руки чешутся фашисту ребра посчитать.
Настроение солдат члену Военного совета и начпоарму понравилось.
Они приняли приглашение поужинать в полку. Я, признаться, беспокоился: будет ли чем угостить. Консервы да перловка — вот и все «разносолы», которыми мы располагали. Но на стол поставили котелок с молодой картошкой в мундире. От нее клубами валил пар. Ели гости и похваливали. Потом полковник Брежнев спросил:
— А картошка-то уж не с того ли поля, о котором столько разговора?
— Другого нет,— ответил командир полка.
— Гитлеровцы там тоже на довольствии?
— Отучили,— рассмеялся Дружинин.— Самим мало.
Генерал Колонии улыбнулся, перебрасывая на ладонях горячую картофелину:
— Будем считать, что инцидент исчерпан.
— А за картошку спасибо,— заключил Леонид Ильич.— Хороша!
В штаб корпуса я уже не поехал. Оставался в полку у Дружинина. Этой ночью должна была решиться судьба высоты 810,0.
Солдаты называли ее «Ячмень». И действительно, для нас она — как ячмень на глазу. С высоты противник просматривал всю прилегающую местность, корректировал огонь, вел наблюдения за нашими дорогами. Высота как будто самой природой была приспособлена к обороне. Склоны ее, густо поросшие лесом, круто обрывались к нашим позициям, затрудняли подступы. А вершина плоская. Крепость, да и только!
Но Дружинин был настроен оптимистически.
— Противник думает,— говорил он,— что сюда дивизию бросили. Ничего подобного. Ученые уже. Мы эту горушку батальоном возьмем.
Взять «Ячмень» поручили батальону майора Баринова. Этот офицер отличился в боях на Курской дуге, на Днепре. Вот и сейчас ему предстояло показать свое командирское мастерство.
План операции родился в батальоне. Разработал его майор Баринов вместе со своим замполитом Большаковым. Командир полка, не изменяя решения комбата, добавил лишь участки артогня.
План этой операции родился не сразу. Две недели разведка наблюдала за противником. Было установлено, что на ночь фашисты отходят в глубь обороны, оставляя на высоте лишь небольшое прикрытие. Основной же резерв врага располагался за речкой Пистынка. Оттуда шло снабжение боеприпасами, продовольствием. Пистынка текла в глубокой промоине, и мост через нее был переброшен по высоким берегам. Между прочим, нашим артиллеристам никак не удавалось разрушить этот мост, скрытый от наблюдения.
В чем же суть плана? Батальон Баринова с вечера просачивается по лощине к подножию высоты. Отделение разведчиков выходит в тыл врага и во второй половине ночи подрывает мост, блокируя подход резервов к высоте. В это время батальон атакует позиции противника.
...Едва серые сумерки окутали вершины гор, Баринов построил людей. В темноте было слышно, как он тихо скомандовал:
— Попрыгаем, хлопцы, проверим подгонку!
Метнулись тени. Тишина почти полная. Только хрустнула сухая веточка да звякнуло что-то на правом фланге строя. Баринов бросил туда недовольный взгляд. А там сержант уже помогал солдату пристроить котелок. Еще бы! Малейший шум мог сорвать всю операцию. Ведь батальону предстояло ползти чуть ли не под носом у противника и залечь в двухстах метрах от его окопов. Вот командир и проверял: все ли в порядке.
Ушла вперед разведгруппа. Возглавил ее ветеран 2-й гвардейской воздушно-десантной дивизии старший сержант Ненашев, коммунист, опытный разведчик, имевший на своем счету не один десяток «языков». Через час скрылись в ночной темноте и солдаты батальона.
Я спустился в землянку к замполиту полка подполковнику И. И. Баканову. Здесь же был и Дружинип. В землянке долго не высидели. Выбрались наверх. На переднем крае противника вспышки осветительных ракет, периодически — короткие пулеметные очереди. Явление обычное. Но теперь, когда где-то там, в темноте, ползли наши люди, каждая пулеметная очередь настораживала, волновала: а вдруг обнаружили?..
Время за полночь, а за высотой — тишина. В чем дело? Мы поглядывали друг на друга. Дружинин начал нервничать. Баканов его успокаивал:
— Видать, у моста задержка. Ждут, Иван Николаевич. Все в порядке будет.
По плану — в два часа атака, даже если разведчики задержатся со взрывом моста. Ровно в час тридцать со стороны Пистынки донесся глухой грохот взрыва, Горное эхо повторило его. Вспыхнула стрельба, потом все затихло. А минут через двадцать уже на высоте послышались хлопки гранат, пулеметные и автоматные очереди. Батальон пошел в атаку. Его поддержала артиллерия дивизии. Успех был полный. Гвардейцы заняли высоту почти без потерь. Ошеломленные неожиданным ударом, фашисты не смогли оказать сопротивления. Да они и не думали, что ночью по ним ударят с юга. Там было два минных поля, однако наши саперы заранее проделали в одном из них проход.