Одна из главных причин, как выяснилось, — отставание артиллерии. Враг, отступая, разрушал все мосты, взрывал или минировал дороги и теснины. Пехота с трудом, но все же преодолевала препятствия, а вот артиллеристы задерживались. Решили дополнительно выделить людей в саперные подразделения для восстановления дорог и мостов. Кроме того, Антон Иосифович несколько изменил направление наступления дивизии. Он всеми силами старался сузить фронт, понимая, что только так можно добиться успеха. Начав наступление на 110-километровом фронте, корпус через пять дней сократил фронт почти вдвое. Но и такой участок был слишком широк для нас.
После совещания Гастилович спросил у полковника Угрюмова, как долго он думает брать главный перевал?
— Завтра утром доложу, что мы на перевале.
— Не кажи гоп... Так, кажется, говорят на Украине? — в раздумье произнес Антон Иосифович.
Комкор оказался прав. Телефонного звонка пришлось ждать долго. Пять дней шли бои за Ходру и ее отроги. Противник здесь сопротивлялся особенно упорно. Гора прикрывала последние подступы к Яблоновскому перевалу.
На шестой день вместе с генералом Гастиловичем мы выехали в дивизию.
— Напролом лезете, в лоб, без артиллерии — вот и топчетесь на месте, — сказал Гастилович, разобравшись в обстановке.
— А что толку в артиллерии? Она внизу, — оправдывался комдив. — Снизу противника не собьешь.
— А кто сказал, что надо сбивать снизу?! Соседняя высота в ваших руках. Ее вершина почти на одном уровне с Ходрой. Поднимите туда ночью два артдивизиона — бейте прямой наводкой.
— Отбивную из фашистов сделаете, — добавил я. — Ставьте пушки на высоту Мунчелык да скажите спасибо майору Ходыреву за то, что позаботился и взял эту горушку.
Несколькими днями раньше умелым обходным маневром батальон старого моего знакомого майора Ходырева захватил Мунчелык. Мне пришлось быть свидетелем шутливого разговора между двумя боевыми комбатами — Бариновым и Ходыревым. (Тогда Мунчелык был еще в руках у противника.)
— И что ты этой высотки стесняешься? — иронически заметил Баринов. — Там же всего один немец сидит, да и тот насмерть перепуганный.
— Знаю, — невозмутимо отвечал Ходырев. — Я же его, фрица, от самого Курска гоню без продыха. Пусть отдохнет.
Разговор этот состоялся вечером. Хитрец Ходырев и словом не обмолвился о том, что к этому времени уже две его роты обошли Мунчелык с тыла. Ночью гора была взята.
— А план операции ты ведь у меня позаимствовал, — шутил утром Баринов. — Я таким манером «Ячмень» перед Маковицей брал.
— Пользоваться передовым опытом никому не возбраняется, — улыбался в ответ Ходырев...
К подъему орудий на Мунчелык готовились засветло. Командир дивизиона майор Шаломов тщательно осмотрел дорогу, все проверил.
— Поднимем, товарищ полковник, — заверил он меня. — Трудно будет, зато овчинка выделки стоит. Я и раньше предлагал туда забраться, — он кивнул на вершину горы, — но мне другие задачи ставили...
Как только стемнело, две машины подцепили пушки и двинулись вверх по горной дороге. Ох и тяжелая же это была дорога. Непрерывно лил дождь. Машины буксовали на глинистых склонах, в каменных россыпях. Вскоре их пришлось оставить, а орудия тащить вручную.
Противник, видимо услышав шум, открыл артиллерийский и минометный огонь. Но, несмотря пи па что, к четырем часам утра оба дивизиона заняли огневые позиции на высоте. Замаскировавшись, расчеты ждали сигнала. В десятом часу, как только рассеялся туман, паши артиллеристы начали обстрел Ходры. Огонь вели прямой наводкой, огонь на уничтожение — точный, разящий. Почти каждый выстрел достигал цели: оборону противника разведали и изучили заранее.
Гору Ходру взяли в тот же день. Теперь путь на Яблоновский перевал был открыт.
И все же решающую роль в захвате этого важного рубежа сыграла 138-я стрелковая дивизия. Вначале, готовя операцию, ей отвели второстепенное направление. Наступала она самостоятельно, в отрыве от основных частей корпуса, на левом фланге. И, надо прямо сказать, на ее успех мы не очень-то рассчитывали. Но комдив полковник Василий Ефимович Васильев в первый же день наступления показал себя умелым организатором боя в горах. Части этой дивизии, прорвав оборону, стремительно погнали противника параллельно основной дороге, по горным тропам. Они наступали в исключительно трудных условиях, как бы вдоль Карпат, по ущелью, и по водоразделам хребтов. Справа и слева отвесные скалы. Соседей нет. Вся надежда только на себя да на непроходимые высокие хребты.