— Сорок восемь, — сказала Дейнен. — Ничего так, плюс пять с июня…
— Мало. — Лубоцкий вздохнул. — Отстаю от графика на сто километров.
— Ты что, в космонавты готовишься? — усмехнулась Дейнен.
Лубоцкий не ответил.
— Ты слишком длинный для космонавта, — сказала Лиза. — Иди в вертолетчики, там длинные нужны.
Лубоцкий подошел к подоконнику. Из западного окна открывался унылый вид на стену соседнего дома, в окне напротив сидела мрачная белая кошка.
— У Шерги никаких моральных устоев, — сказала Лиза. — Могу поспорить — она сама убила эту крысу из травмата!
Лубоцкий надел синюю толстовку, достал из кармана телефон и набрал номер Анны.
— Привет, Шерга, — сказал он неприятным сутяжным голосом. — Да, конечно, тридцать три! Ракетчики лошадь в овраге доедают! Не благодари…
Дейнен показала Лубоцкому язык, встала и громко прошептала:
— Ее подменили на чучело!
— Да, Аня, нам это не нравится! — сказал Андрей. — Тут слухи нехорошие ходят… Да, да, про тебя… В каком вагоне?
Лубоцкий внимательно слушал в трубку. Дейнен сняла с полки резиновый жгут, наступила на него ногами и попыталась растянуть.
— Нет, я могу, конечно, хоть в рынду, но ты пойми, это не выход!
Лубоцкий сел на подоконник, стал слушать. Мрачная кошка в окне не шевелилась.
— Воблер? — удивленно спросил Лубоцкий. — Кость? Сама, Шерга, замотайся!
Дейнен забыла про растягивание жгута и смотрела на Лубоцкого.
— Какой-какой? — пораженно спросил он. — При чем здесь жабры? Ты погоди бычить, вот и Лиза со мной согласна…
Жгут звонко шлепнул Лизу в лоб. Дейнен ойкнула и сощурилась на Лубоцкого.
— Сама крыса, — сказал Лубоцкий и отключился.
Он озадаченно потер ладони и положил телефон на подоконник.
— Сказала, что вырвет гланды. — Лубоцкий пожал плечами.
Несколько секунд Лиза сидела с обиженным лицом, потом захохотала. Лубоцкий тоже засмеялся, и они некоторое время смеялись вместе, Дейнен прекратила первой.
— Да-да, Андрюшенька, ловко ты, молодец! — сказала она. — Крыса или кость! Не, я, конечно, знала, что ты не тормоз, но ты вообще… Зачем тебе в космонавты, иди в скоморохи.
— О чем ты?
— Сделал вид, что позвонил Шерге, а сам не звонил! — Дейнен похлопала в ладоши. — Браво, буратинка, Бернард Шоу одобряет! Не зря к тебе зашла сегодня, буду веселиться. Ну-ка помоги кресло сдвинуть!
Дейнен принялась выталкивать кресло на балкон. Кресло было тяжелое, толкалось туго, хотя Лиза старалась упираться ногами не только в пол, но и в стену. Лубоцкий помогать не спешил.
— А если так? А если они не торговый центр строить собираются, — говорила Дейнен. — То есть наверняка не торговый центр, зачем в Москве еще один торговый центр, их и так девать некуда… Если они собираются строить… — Дейнен уперлась в стену крепче. — Я ей сама все гланды вырву, козе…
Кресло сдвинулось и застряло поперек выхода, Дейнен толкнула еще раз, устала, бухнулась на сиденье, вернулась в блокнот.
— У Шергиной, кажется, истерика, — сказал Лубоцкий. — Несет поразительный бред.
Он вытер руки полотенцем, снова похлопал в тазике с магнезией, поднял с пола цепь, пропустил ее за спиной и принялся сосредоточенно растягивать.
— Знаешь, почему я с тобой дружу, Лубоцкий? — не отрываясь от блокнота, спросила Лиза.
— Я подарил тебе зеленые санки.
Цепь натянулась.
— Ты, Андрюша, нескучный. Хотя и санки тоже. Жаль будет с тобой расставаться.
— Почему расставаться?
— Ты уедешь в Свиблово сегодня, завтра в Люберцы уеду я. Шерга, которую подменили в Швейцарии, скупает у жителей Калачёвки квартиры, чтобы снести квартал и на его месте построить пирамиду… Увы, мы бессильны перед поступью гремящего хаоса.
Лубоцкий распустил цепь, пожал плечами.
— Необязательно, — сказал он. — Совсем и необязательно пирамиду. Возможно, это будет небоскреб. Я слышал, собираются его построить в виде огромной ракеты.
Лубоцкий напрягся, цепь зазвенела, но не поддалась.
— В виде ракеты?
Цепь звенела, но не рвалась.
— Мой прадед мог порвать, — вздохнул Лубоцкий печально и опустил цепь. — Он преподавал в гимназии.
— Имени Бернарда Шоу?
— Имени Кржижановского.
— Говорят, они были друзьями.
Дейнен взяла маленькую бутылочку с минералкой, открыла и стала мелко пить.
— Шерга, конечно, не Чичиков, — сказала печально Дейнен, — до Чичикова ей далеко, нет, обычная дура с папой… Помнишь, она мне кликуху придумала?
— Не очень… Белка?