– Приснилось что, теть Маш?
– Да кошмар какой-то навалился. Ладно, сон это лишь другая реальность нашего существования, ничем не связанная с нашей обыденностью, – отвечает охотница и наливает на руку воды из фляжки.
– Завтрак почти готов, последние штрихи и можем приступать, – показываю на разложенную снедь.
Охотница умывается в несколько движений, убирает немного растрепанные волосы под косынку и присаживается к костерку. Он почти потух, и крупные клубни угля покрывает толстый слой пепла. Налетевший ветерок сдувает серый налет и под ним алеют яркие точки – пламя ещё живет, лишь затаилось на время. Ждет, пока ему не поднесут свежую пищу. Охотница берет ломоть хлеба, и мы завтракаем под пение ранних птах.
По поляне крадутся синеватые всполохи тумана, который понемногу рассеивается под лучами встающего солнца. Темный край неба растворяется на небосклоне, словно капля акварельной краске в стакане воды. Угли шипят, когда на них ложится сырой мох, костер скрывается под зеленой порослью. Охотница в это время вытаскивает из земли иглы. Когда мы пошли в сторону дороги, то я съеживаюсь и ожидаю удара о незримую преграду. Его нет, зато трава с удовольствием хлещет по ногам и оставляет капельки росы.
Солнце поднимается огромным красным шаром над желтым горизонтом, на поляне и на деревьях искрятся капли влаги, что скопилась за ночь. Я восторженно наблюдаю за рождением нового дня. Такое чудо не заметишь в городе, где ежедневное начало дня хмуро закрывается осознанием того, что нужно идти на работу. Тут всё живет своим укладом, как жило сто, двести, тысячи тысяч лет назад.
– Засмотрелся? – слышится тихий голос охотницы, когда мы вышли на дорогу.
– Да уж, есть на что засмотреться – красота неописуемая.
– Редко вы бываете на природе, я тоже самое и Александру говорила. Вот и кажется вам, что красиво, а когда каждое утро будете встречать в гармонии с природой, то увидите, что это такой сложный механизм, какой пока человек повторить не в состоянии.
Испарение над асфальтом превращает дорожную ленту в мерцающего полоза, что далеко раскинулся на приволье и позволяет ползать по туловищу различным букашкам-машинам. Свежесть воздуха не передать словами. Мы идем и слушаем басовитое гудение шмелей, перелетающих с одной стороны дороги на другую. Рядом раздается цвирканье деловитых синичек, когда они охотятся за насекомыми. Сопровождает стрекот кузнечиков, что иногда выпрыгивают на дорогу и тут же стремятся убраться обратно под тень травы.
Мы проходим сквозь небольшие деревеньки, где набирали воду во фляжки и сверялись у местных жителей с маршрутом. В одной деревушке зашли в магазин и пополнили запасы провианта, толстенькая краснощекая продавщица разговорилась с тетей Машей и положила сверх того, что мы заказывали. Мы везде представлялись туристами-пешеходами, что идут себе не торопясь навстречу восходу. Романтика, да и только! Только ноги гудят с непривычки.
Когда же день входит в полный разгар, когда солнце начинает нещадно выжимать из нас последние капли пота, когда желудок сообщает, что внутри кишка кишке бьет по башке –именно в этот момент на противоположной стороне дороги останавливается красная «Нива».
Владимир и Геннадий
– Привет, пешеходы! – высовывается белобрысый водитель.
На вид ему лет двадцать, мой ровесник. Второй парень скалится с пассажирского сидения, он вряд ли старше первого. Потрепанная «Нива» одного возраста с хозяевами.
– Привет, автолюбители! – в тон отвечает охотница. – Что-то вы долго ехали, ещё немного и мы бы дошли сами.
Водитель разворачивается на дороге. «Нива» урчит мотором, как разбуженный медведь, и скрипит тормозами возле нас.
– Залезайте, пешеходы! – басит черноволосый парень.
– Меня можете называть Марией! – говорит охотница, когда мы оказываемся в пыльном и пропахшем бензином салоне автомобиля.
– Женёк! – протягиваю я руку между сиденьями.
– Гена! – пожимает руку светловолосый.
– Володя.
– Наши нормально добрались? – спрашивает охотница. – Фингалов и синяков не наблюдалось?
– Да вроде бы нормально, – после секундной задержки отвечает Володя. – Смурные только, да друг на друга не смотрят.
Светловолосый Геннадий переключает передачу, оглушительно стреляет выхлопная труба, и машина дергает с места. Старенькая «Нива» угрюмо рычит, набирая обороты.