— Не каркайте, Антон Романыч, — сказала полная дама в очках, имя которой я не запомнила.
— Я не каркаю! Я полагаю, что мы обязаны сохранять трезвую позицию, — ответил главный архитектор.
— Антон Романыч прав. Мы должны думать о текущих вопросах, а судебные проблемы решать всё равно не нам. К тому же не забывайте, опасаясь ареста счетов, «Внешэкспобанк» может затребовать срочного возврата займа, а это, на секундочку, один миллион долларов. У нас нет такой суммы в активах в настоящий момент, — сказал невысокий, сухой, как наждак, господин в элегантном чёрном костюме. — Я как финансовый директор считаю, что необходимо срочно назначить исполняющего обязанности генерального директора корпорации.
— Иван Аркадьевич сам назначит, — сказала красивая женщина лет сорока с азиатским разрезом глаз. — Я б не стала на вашем месте, Павел Максимыч, предпринимать такие поспешные решения.
— Зульфия Закировна, — рассердился мистер-наждак, — у нас есть по Уставу право избрать исполняющего обязанности путем голосования при чрезвычайных обстоятельствах, включающих невозможность управления господином Красницким. А это именно такой случай. И я согласен с начальником службы безопасности, посторонним на этом собрании делать нечего. При всём уважении, — он глянул на меня мельком и отвернулся.
Руководители отделов и подразделений зашумели, каждый высказывая своё мнение. Кто-то нервно, на грани паники, кто-то сухо и рационально, кто-то неприязненно и безапелляционно, но ни одного слабого я здесь не заметила. Люди-скалы, люди-булыжники, люди-рычаги, все лощёные, прекрасно одетые, выглядящие, как завсегдатаи яхт-клубов, светских собраний для избранных и отдыха на Бали, в Альпах, на Мальдивах — те, о ком я лишь читала… Кроме одного, завзятого айтишника в толстовке с капюшоном, джинсах и кедах. Впрочем, и у ботана с двумя рыжими макушками в жирных волосах загар был явно средиземноморским. Он пялился на мои ноги, едва прикрытые подолом шёлкового платья со вчерашнего концерта.
Да, со своими неформальными серьгами-браслетами-цепочками и откровенными разрезами я сюда явно не вписывалась. Впрочем, я ничего и не могла посоветовать — в руководстве компаниями я ничего не понимаю.
И это только верхушка корпорации… Двадцатый этаж, один кабинет. В Москве. А есть ещё филиалы.
Боже, сколько же человек в подчинении у Вани?! И как он управляется со всеми?! Как заставляет всю эту махину плыть туда, куда ему нужно?!
У меня мурашки побежали по рукам.
Я никогда не думала об этом… Мы вообще не воспринимаем человека во всех его измерениях. Мы говорим лишь со своим отражением, составляем мнение о лице, о теле, о руках, о только что сказанных словах. А на самом деле каждый, кто стоит перед нами, — только пик айсберга. Всегда есть то, что глубже; то, что расширяется по геометрической прогрессии: близкие, семья, сотрудники, подчиненные, мысли, зоны ответственности и интересов, боли и радости, тёмные стороны, светлые; опыт, сознание, память и воображение — бесконечное пространство миров за чёрными зрачками пары глаз… Всё узнать невозможно! Мы часто и о себе знаем лишь то, что на поверхности, боясь собственных глубин. Человек — это Вселенная. Но для нас это лишь «Привет», улыбка и сиюминутная эмоция.
У меня перехватило дыхание от понимания масштабов Ваниной ответственности.
— Мы обязаны решить несколько вопросов голосованием. — Фин. директор снова посмотрел на меня, выставляя вон одним взглядом.
Сделав знак Регине, я шагнула к выходу со словами:
— Не буду мешать.
— Спасибо, — сухо сказал мистер-наждак. — И это касается всех, не обладающих правом голосования согласно Уставу.
Ботан тоже поднялся с грустным вздохом. И Стеблух.
Прекрасно! Переговорю с ним, пока буду ждать вестей. Я вежливо улыбнулась, хотя очень хотелось материться. Понравились здесь мне только три человека: ботан, азиатка и Регина — самые вменяемые и человечные, кажется.
— Не уходите, Рита! — воскликнула Регина. — Я скоро вернусь в приёмную.
— Конечно, я дождусь новостей от адвоката, — кивнула я. — И с Владом Борисычем пообщаюсь.
Начальник службы безопасности опять посмотрел на меня волком, словно подозревал в чём-то. Ладно, у него работа такая. Понять бы мне самой, откуда копать. И надо ли. Не испорчу ли я всё своим вмешательством. Во рту снова пересохло от волнения.
— Ко мне пошли, — приглашающе мотнул головой Влад. — Тут в двух шагах от приёмной «самóго». У меня есть кофе. И коньячок.
— Ладно. Но без спиртного.
Стильный кабинет, маленький, зато с видом на Москва-реку, был освещён серым небом и светодиодными лампами. Солнце скрылось за привычным московским смогом. Под настроение в самый раз. На стенах художественные чёрно-белые фото в огромных рамах: Париж, Лондон, Брюссель и цирковая свинья на велосипеде. Мда…