И хоть бейся головой об стену, хоть нападай на чувака с автоматом! Лучше не будет.
Входить можно только женам и членам семьи.
— Но он сделал мне предложение! — воскликнула я.
— Штамп в паспорте есть? Нет. И входа нет, — ответил проклятый мент.
Я так и не нажала на дверной звонок.
Потом Юрий Самвелович, адвокат, передал мою записку Ване и принёс ответ:
«Всё хорошо, Рита. Держись! Мы всё решим».
И стало ясно: он в панике. Даже «люблю» не написал в ответ. И я могу его понять.
Я сама себя сейчас ненавидела! Это был именно тот случай, когда хочется родиться обратно, выпрыгнуть из тела или вернуть время вспять. Будущее виделось грозовым, и ясно было одно — для Вани карьера политика завершена, тюрьма и потеря бизнеса вероятны процентов на девяносто, а мне запрещено с ним встречаться.
Адвокат рассказал мне об этом и велел все действия согласовывать с ним. Впрочем, его совсем не возмутила, как Стеблуха, моя самодеятельность с кампанией в соцсетях.
СМИ пестрели новостями о Ване. На нескольких каналах показали его задержание, иронизировали по поводу пресс-конференции в Сочи, злорадствовали в репортажах у зала суда. Да, лишь благодаря мне некоторые статьи были неоднозначными. У меня взяли пару интервью, и только. А количество моих подписчиков сократилось тысяч на сто, а судя по комментариям, хэйтеров поприбавилось.
На мои вопросы адвокат ответил, телефон для связи дал. Но, похоже, как и прочие сотрудники Ивана, он был в курсе петиции и только вежливость останавливала солидного законника, похожего на привилегированного члена нью-йоркской мафии, от матерной тирады и отправки меня к тем далям, про которые на заборе пишут. Да я б сама пошла! Был бы толк!
Хоть прибивай себя к дверям полицейского участка и ори: «Это я, я виновата, а не Иван! И вовсе не огнёвка, а я сожрала весь самшит, чтоб он провалился! Люблю реликтовую зелень! И взятку я тоже дала! Сексом в двойном размере! Только отпустите его!» Но не поверят же…
Вдруг в квартире раздался грохот — что-то упало. Ещё один хэйтер вломился? Я вскочила с кровати, накинула халат, метнулась в кухню. Там никого. Балконная дверь закрыта.
Я взяла на всякий случай сотейник в руки, так и стоявший со вчерашнего дня на плите, и пошла проверять помещения. В ванной пусто, в туалете тоже, в кладовке — там чёрт ногу сломит. Я нахмурилась и с воинственным видом вошла в гостиную и замерла в дверях, увидев Стаса в одних трусах в позе «Собака мордой вниз».
Он услышал сопение боевого дракона и поднял голову. Тотчас же выпрямился и выставил перед собой руки.
— Рита, ты чего?! У тебя каждое утро приступы агрессии?
— Что ты тут делаешь? — процедила я голосом Горгоны в климаксе.
— Ты ж меня сама пустила, — моргнул Стас. — Не помнишь? Билеты, концерт?
— То было позавчера! Что ты сегодня тут делаешь?
— Йогу, — снова моргнул бывший.
— Какого фига?!
— Ну, ты куда-то пропала ещё на концерте со своим этим рокером. Я ждал, ждал. Потусил немного. Даже позвонил. Чтобы не мешать, вернулся под утро, тебя так и не было. А у меня ключ есть. Я тебе не отдавал, когда уезжал в Индию… Ну, не стоять же под дверью. Я зашел. Тебя целый день не было, Ярослав сказал, что ты у любовника. Ведь не мешаю.
Я выматерилась.
— К себе вали!
— Там дверь, квартиранты…
— Уже три двери можно было высадить и вставить за это время! — закричала я.
— Ну… — потупился Стас. — Можно, конечно. Но договор аренды ещё не закончился. Я как бы не вправе…
— А тут ты жить вправе?!
Стас поморщился и отошёл к дивану на всякий случай.
— Какие вы, русские женщины, всё-таки агрессивные! — сказал он укоризненно. — Даже американки со своим феминизмом более демократичны. А тут прямо веет негативом. Что от тебя, что Катерины. Может, у тебя месячные?
Я выдохнула и опустила сотейник.
— Нет у меня никаких месячных. Позавчера меня хотели убить. Вчера моего любимого человека арестовали. Можно сказать, что из-за меня. Кстати, он меня и спас…
— Ой, детка, — покачал головой Стас. — Мне жаль. Это энергетический дисбаланс. Может, чайку? Для гармонизации…
Назад
123
Вперед
К счастью, зазвонил телефон. Это была Оля, где-то на фоне лаял пёс и возились дети — совсем другая жизнь.