Я сбросила Ясику смску с предупреждением и побежала на крышу. Люк поддался с трудом, на кепку посыпались голубиные перья. Запахло помётом. Фу, гадость какая!
Я влезла по железной лесенке на чердак и аккуратно, стараясь не хлопать, опустила крышку люка. Мы с пацанами лет в тринадцать прыгали с подъезда на подъезд. Да там прыгнуть всего-то… Я глянула в уходящую вниз кирпичную стену и покрылась мурашками.
Мне не страшно, вот ни капельки не страшно, и если я здоровая, как лошадь, я просто переступлю это никчёмное расстояние. Раз, два… Я оттолкнулась и приземлилась на соседнюю крышу. Чуть не полетела головой вперёд, споткнувшись об отошедший лист толи, но, к счастью, удержалась на ногах.
Ваня ради меня и не то сделал. Я пригнулась на всякий случай, стараясь быть незаметной для дюжины камер во дворе, и добралась до выхода на чердак углового подъезда. Я знаю, тут всегда открыто. Я пробежалась ураганом по лестнице вниз, и на первом этаже постучала в квартиру Нельки Карпатиной, которая мне так и не вернула пятисотку с прошлого года.
Нелька приоткрыла дверь. Я выпалила:
— Привет, долг прощаю. Точнее дарю! У тебя окна на улицу открываются? В смысле решётки? — И толкнула дверь довольно бесцеремонно.
— Э-э… — Нелька в одной длинной фланелевой рубашке в клетку, будто снятой с дворового пенсионера, и в тапочках на босу ногу, попятилась. — Ко мне нельзя!
— Я не к тебе. Я в окно. У тебя же точно открывается решётка! Я знаю, ты водку ночью продаёшь. Где?
— На кухне.
— Открывай!
В спальне послышалось шевеление и мужское покашливание.
— Ну поскорее, тебя ждут! — воскликнула я.
И Нелька побежала впереди меня:
— Ладно, давай бегом!
Через три минуты я спрыгнула в неопознанные кусты и пошла хоженой тропой алкоголиков вдоль подъезда и мимо гаражей к улице. Аллилуйя! Пусть митингуют без меня!
Глава 87
К утру я выспался, полежал, подышал спокойно, вспомнил даже медитацию, которой экзотики ради в Непале научился, у монахов на скале. И пришёл в себя. Впрочем, так и должно было быть: несколько капельниц с обязательной глюкозой, и ты бодр и весел. Правда, сейчас я был зол. Больше всего на себя. На свежую голову до меня дошло, что я вообще не имею права ни раскисать, ни сдаваться.
Вспомнил Риту во вчерашнем платье, её полную соблазна грудь, идеальные ноги, лебединую шею и шёлковый водопад чёрных волос, и почувствовал возбуждение. Самая красивая женщина на свете согласилась разделить со мной жизнь, а я валяюсь тут, как тухлый кальмар в томате! Я не согласен быть с ней всего пару месяцев — мне и жизни не хватит, чтобы полностью насладиться! И компанию я строил не для того, чтобы спустить в один миг. И меня ждёт проект моей мечты — «Кристалл Центр» из стекла и зелени, а я… Идиот!
Кажется, у меня случилось помутнение рассудка после неожиданного апперкота от следственного комитета и новостей адвоката о том, что никому не надо моих денег! Вот реально никому. Не бред ли?
Электронный браслет защёлкнулся на щиколотке, а будто на мозгах. Я уверен, что для «восьми лет» по-крупному я никому не переходил дорогу. А, значит, пора просыпаться на самом деле и копать во всех направлениях.
Спасибо маме, что оставила наличку. Когда утром заглянула медсестра, я купил у неё телефон. К чёрту законопослушность! Я послушным никогда не был, а тут такое прекрасное отсутствие камер и всего один лох за дверью. Сегодняшний с меньшим рвением, чем упырок вчера. Медсестра сказала: сидит, в телефоне играет. Масло!
Я вошёл в туалет и прикрыл за собой дверь. Дурацкая эра мобильных телефонов — не помню ни одного номера наизусть, кроме адвоката и помощника. Я набрал Регину.
— Привет!
— Иван Аркадьевич? — удивилась Регина. — Каким образом? Впрочем, извините, не важно! Рада вас слышать!
— Взаимно. Спасибо за помощь вчера! Как дела?
— Хм, всё сложно. Архитекторы паникуют, да и вообще все на ушах. Но странно было бы, если б при данных обстоятельствах было иначе. Как вы себя чувствуете?
— Нормально. Регина, это мой новый номер. Мне нужен финдиректор, Гастинцев и телефон Боброва. Он же в Склифе лежит?
— Да, ещё лежит.
— Он мне очень нужен. И пусть подготовят полный отчёт по объектам.
— Всё заморожено, Иван Аркадьевич… Тут обыски проходили.
— Хм, а с какой радости? Наши юристы тоже заморожены?
— Но представители следственного комитета пришли с ордером…