Щёлкнули замки на стальных браслетах. Больше не было сковывающей тяжести на руках. Дверь в клетку открылась, и меня опьянило ощущением свободы.
Со смешком я подумал: а мама узнает обо всём по телевизору. И бросился к Рите. Вовремя. Чтобы поймать её, оседающую в свои руки.
А потом запах нашатыря и обратная поездка в Склиф. Уже в собственной машине. Снова приёмное отделение. Снова волнение запредельное. Рита пришла в себя, но была какая-то странная, обмякшая, бледная на моих руках. Переволновалась, малышка.
«Сильные тоже ломаются, — бранил себя я. — Я слишком много на неё взвалил! Как я мог!»
Потом больничную суету прервала раскатистая речь Сашки Фёдорова и его дружеское похлопывание по плечу:
— Поздравляю, новобрачные! Рита беременна! Срок очень маленький. Будешь беречь!
— Буду, — обалдело ответил я, глядя то на него, то на Риту, то на собственные руки, уж не знаю зачем. Ведь не руками детей делают…
А через три секунды на меня накатила волна радости. Безудержная и совершенно сумасшедшая. Я расцеловал Риту и позвонил маме. Заорал, как идиот на всё приёмное отделение:
— Мама! Мама! Пляши!
За моей спиной тявкнула офигевшая пуделиха. Я обернулся: Куся тявкнула снова. Прямо мне в нос.
— А что, сына, тебя уже освободили? — сказала она маминым голосом. Из-под маминой подмышки.
— Ага, — ответил я и перевёл взгляд на мамины глаза. Чёрт, как они похожи! — Только что.
— А-ах!
— А ещё ты будешь бабушкой! Целуй нашу героиню! Ну давай же, мама, она самая лучшая!
Рита рассмеялась, а мама с пуделихой застыли в восторженном изумлении.
Я знаю, кто-то из них об этом давно мечтал…
ЭПИЛОГ
Над морем плескалось в лучах солнце, тёплое, весеннее. В этом году январь не февраль, а сразу март — я так рада, что мы с Ваней приехали в Сочи. Мимозы почувствовали раннее безобразие и расцвели посреди зимы буйной, солнечной радостью, украсили город и предместья благоуханным счастьем. На каждой ветке с острыми листиками распустились тысячи крошечных пушистых комочков, похожих на цыплят.
По дороге к Национальному парку бежали цыплята побольше: Уля и Маришка в одинаковых оранжевых курточках, и Валёк, то и дело повисающий на Ясике. Я позвала его с нами, потому что, кажется, в Сочи моего лучшего друга ждёт классная перспективная работа — стилиста. А уж если кто-то хоть что-то понимает в стиле и смешении цветов, то это точно мой Ясик!
Позади нас, разговаривая неспешно и серьёзно, как всегда о делах, шли Сержик и Ваня. Как бы хорошо всё ни шло, но сказок не бывает, роща так быстро не восстанавливается, и впереди дел невпроворот. А ещё на носу было строительство проекта Ваниной мечты — стеклянного «Кристалл-центра», и на этот раз мой муж всё хотел делать правильно. И совет ботаника-эколога-флориста и ландшафтного дизайнера в одном флаконе уж точно не помешает.
Зато мы с Олей могли просто поболтать, по-женски, с небольшой гордостью неся свои беременные животы. Мой так совсем пока не видно, а гордость уже есть.
— Хорошо, я в новостях читала, — говорила Оля, — как Ивана освободили. И что компания снова заработала. Но неужели вы так и оставили безнаказанными тех кто всё затеял?
— Ну-у-у, — игриво потянула я. — Нет.
— Не томи! Я сгораю от любопытства!
— Самое смешное, что моя петиция осталась активной на сайте, — улыбнулась я. — А в неё, оказывается, можно вносить изменения.
— И что ты сделала?
— Внесла. Я убрала оттуда обвинение Вани и его компании, но написала, какие меры принимаются по борьбе с огнёвкой. Ниже для страждущих приложила старую версию петиции и скан распоряжений суда, а ещё вашу «экологическую экспертизу». Пусть всё будет по честному. Я указала в петиции имена Новодворского, Копыткова и по-прежнему бездействующего министра природоохраны. А ещё я изменила адресата.
— И кому ты направила петицию? — замерла в предвкушении Олька.
Я показала пальцем вверх.
— Богу?! — хмыкнула подруга.
Я рассмеялась.
— Президенту. Он, кстати, очень полезные вещи об экологии говорит.
Оля вздохнула:
— Я не верю в такое решение вопросов.
— А зря, — сказала я. — Мне звонили. Не сам он, конечно, но те, кто в интернет-приёмной занимаются подобными делами. Я думала, просто отправят в Минприродоохраны, и на этом дело и зациклится. Однако нет. Сейчас начались большие разборки и полетели головы. Кстати, ещё очень пранк помог.
— Какой пранк? — удивилась Оля.
Я потянулась довольно — на свежем воздухе от избытка кислорода меня потянуло в сон.