Это нисколько не пугало их, скорее наоборот. Для них это было естественно.
Избранными они были уже много тысяч лет и вот теперь наконец наступит тот самый миг, когда смерть найдёт их и они больше не будут мозолить Миру глаза своим присутствием. Смерть – это своего рода расплата или обмен. Башня всегда отбирала что-то у избранного, это была либо чья-то жизнь, либо что-то ещё, но никогда… никогда Башня не трогала того, кого любит избранный всем сердцем. Только поэтому Аола не боялась просить её. Остальным терять было нечего. Арэя была влюблена, да и сейчас любит, но это не спасёт от гибели ни её ни… Антариора. Аква всегда была весёлой и жизнерадостной девушкой. Она тоже была когда-то влюблена, но после того, как её возлюбленного убили она поклялась отомстить и сделала это только тогда, когда её избрала Башня. Только из-за своей любви, которую она не потеряла даже после смерти возлюбленного, она стала избранной. Все четверо они любили и это признавала Башня и она понимала даже то, что они хотят уничтожить Эдэндейл во спасение двух оставшихся Миров.
Итак, стоя в кругу они держались за руки и в одной общей просьбе обратились к Башне. Сколько слов… сколько горечи и боли… сколько невысказанных чувств таилось в них. Без единого протеста Башня засияла пламенным огнём и весь Мир потонул в хаосе огня. Сжигалась каждое дерево, каждая травинка, дом, человек… да именно человек. В людях этого Мира таилось нечто, что всегда вырывалось наружу и подвергало опасности свой Мир и два оставшихся.
Огонь пожирал всё, не оставляя ничего, только сама Башня была не тронута.
Избранные на ней стояли в кругу с закрытыми глазами. А из-под век у них по щекам катились слёзы. Они оплакивали весь свой Мир, который вынуждены были уничтожить.
Эти люди, эти крики… Они болью отдавались в их душе.
Никогда люди Эллариона не забудут того, что они слышали сквозь запечатанные Врата Миров. Крики людей и стоны иных существ были слышны по всему Эллариону.
Люди плакали, они тоже оплакивали души эдэндейлских людей.
Закончилось все только под вечер, когда всё было выжжено. Башня так и осталась стоять на месте, а вокруг неё остался только пепел от некогда великого и могучего Эдэндейла.
Избранные… Аола… Аква… Арэя… Антариор… они так и стояли взявшись за руки и только некоторое время спустя руки их расцепились, а грудь прекратила вздыматься не пропуская воздуха в лёгкие. Как это грустно… Аола… Аква…
Арэя… Антариор… они все четверо упали на каменную платформу Чёрной Башни.
В этот самый момент по всему Эллариону разлилась музыка, согревающая душу и тихий шёпот слышался сквозь неё. Будто кто-то просил не плакать и только с радостью вспоминать о них.
Под эту музыку, такую тёплую и манящую, Чёрная Баня дрогнула. Её стены задрожали и она превратилась в пепел, который разлетелся под слабым дуновением ветра. Тела Избранных легко и плавно опустились на пепел и Мир, некогда неизвестный, но потом открывшийся элларионцам, исчез… испарился… его не стало… Это трудно объяснить, но из всех трёх великих Миров осталось только два и в них наступила новая эпоха… Эпоха Мира во всех Мирах…
Эпилог
– Мама, мама! Смотри что мне показал мастер Дьюрн! – кричала маленькая девочка, лет пяти, с белокурыми волосами, бегая вокруг матери.
– Что же это, дорогая? – спросила черноволосая женщина.
Девочка показала маме маленький хрустальный шарик, но когда она хотела передать его ей, то запуталась в рукавах своего платья и шар начал падать на пол. Женщина остановила его рукой, пробормотав несколько слов. Девочка открыла рот уставилась на мать.
– Санфери, нельзя быть такой неаккуратной! Давай я закатаю тебе рукава, – ласково проговорила мать.
Она закатала Санфери длинные рукава и взяла висящий в воздухе хрустальный шар. В нём она ничего не увидела и спросила:
– Что же это такое, милая?
– Это хрустальный шар прошлого! – радостно сообщила девочка.
Мать улыбнулась и посмотрела в него немного пристальнее. Оказалось, что это воистину так. Шар показал матери девочки то, что многие годы она пыталась забыть… изгнать из памяти. Она вернула девочке шарик и в глазах её заблестели слёзы.
– Мамочка, что с тобой? – испугалась девочка.
Женщина быстро вытерла влажные глаза и сказала:
– Ничего милая, ничего. Пообещай мне, что ты никому не расскажешь то, что только что видела, хорошо?
– Конечно мамочка!
Мать девочки хотела что-то ещё сказать, но в тронный зал влетел маленький мальчик и позвал Санфери играть во дворе, на что девочка ответила утвердительным кивком.
Уже после ухода девочки, женщина расплакалась, она вспомнила всё в мельчайших подробностях и в ушах вновь заиграла давно забытая мелодия.
– Лин, почему ты плачешь? – спросил её статный мужчина в чёрном фраке, обшитом золотой нитью.
Он поправил непослушную прядь светлых волос и подошёл к жене. Алан обнял её и крепко прижал к себе. Он без слов, по одним глазам понял, почему она плакала. В его ушах тоже заиграла давно забытая мелодия, под которую плакал в голос весь Элларион… все его люди.
Но сейчас этого наверное никто и не вспомнит. Только те, кто участвовал в войне помнят, а их осталось не много. Молодёжь этого помнить не может, ведь она выросла и теперь даже не помнила что был такой Мир под названием Эдэндейл.
Только те, кто знает что такое битва с армией Аэрона или иными словами Эдэндейла могут опять услышать ту самую мелодию, что когда-то играла в каждом сердце вызывая слёзы и печаль.
Только они помнят, что такое Война Миров, которая своей разрушительной силой разрушает, но не покоряет Миры.
Когда заклинание слишком мощное, то его избыток обязательно отлетает от человека или от вещи и попадает во что-то другое. Если оно направлено против врага, то обязательно попадает в другого врага, если такого по близости нет, то берегитесь невинные люди.