Первая остановка была у Гостиного Двора. Здесь Нур хотел оставить Серёгу в машине, но тот неожиданно заупрямился:
— Пойду с тобой, — заявил он, твёрдо выдержав строгий взгляд Нура. Понимал, паршивец, что теперь дядя шпион никуда от него не денется: солнце высоко, папа далеко…
В магазине Вафин вёл себя крайне подозрительно. Он так долго торчал в отделе женского белья, что Нур забеспокоился и проверил, нет ли там второго выхода. Второго выхода не было.
Затем, сложив пакет с покупками в портфель, Вафин прилип к витрине с драгоценностями. Это было ещё подозрительнее, особенно потому, что Вафин ничего не купил, а лишь выспрашивал, судя по выражению лица продавщицы, цены.
Серёга старательно сопел, его влажная ладошка намертво вцепилась в руку Нура.
Но вот когда Вафин углубился в отдел, полный птиц и зверей, то есть в отдел игрушек, мелкий Глаз заявил решительно:
— Ты стой здесь, а я пойду за ним. И всё подслушаю.
— Подслушивать нехорошо, — Нур почесал взмокшие под шапкой волосы.
Надо сказать, что он в данный момент чувствовал себя полным идиотом.
— Подсматривать тоже, — отпарировал дерзкий ребёнок. И уже спустя мгновение Нур увидел, что тот вертится ужом между продавщицей и Вафиным.
— Купил большого зайца, — доложил Серёга. — Ещё звонил куда–то, сказал: сейчас приеду. Так что пойдём в машину. А то она не всегда сразу заводится. Мы один раз с папой посреди проспекта застряли. Ой, как на нас ругались!
И вздохнул, оглядываясь на игрушки:
— А заяц — суперский!
— Я тебе потом куплю, — пообещал Нур.
— Ты что, богатый? — удивился Серёга.
— Богатый, — признался Нур.
— Тогда… — Серёгины глаза загорелись неземным огнём, — тогда лучше купи мне робота–трансформера!
В этот момент Мелкий Глаз стал ужасно похож на своего отца, когда тот — совершенно случайно! — забил гол в решающей игре на чемпионов двора. Правда, в свои ворота, но ведь забил! Им было тогда по десять лет. Нур посмотрел на восторженного Серёгу и ему вдруг стало жутко завидно, что у Меткого Глаза такой вот замечательный смешной сынишка.
Машина, вопреки ожиданиям, завелась сразу. И вовремя: Вафин, нагруженный зайцем и тортом, появился неожиданно быстро. Дальше преследуемый повёл себя ещё подозрительнее. Он развернулся и поехал на Проспект Октября. Если бы не светофоры, Нур точно бы его потерял. В конце проспекта, около жёлтого здания Нефтяного университета, могучий «БМВ», едва не срезав рекламный щит, свернул во дворы. И, к счастью, остановился.
— Сиди здесь! — приказал Нур сонному Серёге и с трудом вылез из машины.
Укачивало на «москвиче», как на океанском лайнере в хорошую качку.
Нур едва успел заметить, к какому дому повернул гружёный как тягловая лошадь Эмиль. В его багажнике обнаружился вдобавок ко всему и букет хризантем. Кажется, Нур уже знал, отчего так стремительно бегали масляные глазки его косвенного родственника…
Окончательную ясность внёс народный референдум у подъезда. Нуру даже расспрашивать не пришлось: бурное обсуждение хахеля Резеды с четвёртого этажа к моменту появления Нура шло вовсю.
— И ведь через день ходит! Всё ходит и ходит! — бабуля в пуховой шали качала головой, как маятником.
— Наверное, женится скоро? — предположила другая, в меховой шубе, когда–то бывшей, кажется, цигейкой.
— Ну конечно, кто ж её с ребёнком–то чужим возьмёт? — не верила пуховая.
— Да и женат он наверняка! — дед постучал палкой о лёд.
— Но симпатичный, — бывшая цигейка мечтательно закатила глаза.
— Тебе все, кто в брюках, симпатичные, — обрезал её дед.
Всё было слишком понятно. Скромный, не слишком аппетитно пахнущий секретик Вафина мог заинтересовать, кажется, только его жену, Люцию. Но той, полностью погруженной в заботу о маленьком Нурисламе, похоже, было не до похождений излишне любвеобильного мужа.
Ловить здесь было нечего. Со свечкой стоять Нур уполномочен не был.
В ближайшем универмаге он купил самого большого робота из всех предложенных кокетливой молоденькой продавщицей и вернулся к машине. Мелкий Глаз сладко спал с открытым ртом.
Только сейчас Нур понял, что давно может снять дурацкую шапочку, от которой голова чесалась, будто её кусали блохи. Он снял «модель от Гуччи» и кинул на переднее сидение. Родина охотно приняла блудного мачо в свои объятия: машина отказывалась заводиться напрочь.