В самом СССР тоже не все гладко: слухи о неудачном ведении войны, а то и провалах командования и о больших потерях распространяются по стране вместе с санитарными эшелонами. Отмечаются отдельные перебои в снабжении населения продовольствием, особенно в прифронтовых районах и даже в Ленинграде. По донесениям агентуры НКВД война не популярна в народе, массы не понимают и не осознают важности задачи оказания помощи каким-то далеким неведомым северным народам по избавлению их «от ига помещиков и капиталистов» [4]. Пропаганда пробуксовывает, а то и дает прямо противоположный эффект.
Но не это главное. Если Германия, согласно договоренностям с СССР (пакт Молотова-Риббентропа), соблюдает в этом конфликте безусловный нейтралитет, то весь остальной мир находится на стороне Финляндии, оказывая ей не только моральную (СССР исключен из Лиги Наций), но и существенную материальную и военную поддержку. В рядах финской армии сражаются несколько тысяч добровольцев из Швеции и Эстонии, не остаются в стороне «волонтеры» из Западной Европы – чем не интербригады? Поставляется вооружение. Но даже не это главное. Великобритания и Франция, оказывая дипломатическую поддержку Финляндии, обещают помимо добровольцев отправить на север страны свой воинский контингент в несколько десятков тысяч военных (конкретно речь шла о 50-ти тысячах) [5]. Напомним, в реалиях той политической обстановки Советский Союз воспринимался Великобританией и Францией как косвенный союзник Германии. Был ли это блеф – отправка войск на войну с СССР – специально разработанный для ушей Сталина, или планы действительно существовали – не ясно до сих пор. С одной стороны, отправка подобных сил вокруг Северной Европы сопряжено не только с гигантскими материальными затратами ресурсов союзников, но и означала реальную опасность уничтожения какой-то части экспедиционного корпуса силами ВМФ Германии (особенно подводными лодками – подводная война уже во всю велась и интенсивность ее нарастала). С другой стороны, появление в Финляндии войск Антанты означало бы прямое военное столкновение с Советским Союзом (напомним, что в разгорающейся мировой войне СССР тогда был еще нейтральным) и безусловное выступление СССР в войну на стороне Германии, что в планы союзников никак не входило.
Как бы там ни было, реальное или мнимое формирование экспедиционного корпуса союзников не прошло мимо внимания Сталина. Кроме того, до его сведения по каналам разведки дошел факт планирования воздушного нападения силами ВВС Франции и Великобритании на нефтеносные районы Баку (с авиабаз в Сирии и в Ираке) [5]. А это было уже «посерьезней Фауста Гёте». Были бы в реальности осуществимы подобные бомбардировки, и каков был бы ущерб для СССР – остается только гадать. Система ПВО района Баку входила в число семи основных зон противовоздушной обороны в стране. Но это, во-первых. А во-вторых, дальность полета от Сирии до Баку была предельной для авиации той поры, что значительно снижало возможную бомбовую нагрузку. Ну, и опять же, после первого налета Антанта получала наряду с Германией еще одного врага – СССР.
Эти три фактора: продолжение сопротивления финской армии и народа в целом, угроза высадки значительных экспедиционных сил на севере Финляндии, возможная воздушная атака союзников на район Баку предопределили решение Сталина приостановить наступление и начать мирные переговоры. Причем, с настоящей Финляндией, а не с выдуманной им Финляндской Демократической Республикой во главе с Куусиненом. Советизация Финляндии тогда еще не «созрела».
Это так, но какой ценой для СССР?! Потери сторон по различным источникам оцениваются от 1:2 до 1:4 в пользу Финляндии, при этом речь идет о сотнях тысячах убитых, раненых, обмороженных, пропавших без вести с обеих сторон. Тем не менее, Сталин остался доволен ходом и, главное, итогами войны. На совещании командного состава в апреле 1940 года он похвалил действия своих генералов, бойцов и командиров, отметив, что «РККА победила не только армию Финляндии и ее тактику, но и тех, кто стоял за ее спиной – учителей из Великобритании, Франции и Германии» [6].
Условия Московского мирного договора были для Финляндии очень жесткими (как тут не вспомнить первоначальные предложения Советского Союза от 1938 года). Карельский перешеек (с линией Маннергейма) с городами Выборг, Терийоки (Зеленогорск), Энсо (Светогорск) с крупнейшим в Европе целлюлозным комбинатом, Кексгольм (Приозерск) – порт на Ладоге, Койвисто (Приморск) – порт на северном берегу Финского залива отошли к Советскому Союзу. Новая граница была прочерчена по еще двухсотлетней давности западным очертаниям Выборгской губернии Российской империи. То есть, картографам было на что опереться. Поэтому финнам на оставшейся в их юрисдикции западной части Перешейка пришлось срочно «городить» новую линию укреплений из подручных материалов. Финляндия лишилась выхода к Ладожскому озеру, и соответственно своей озерной военной флотилии – граница отодвигалась от побережья озера в сторону Финляндии на несколько десятков километров. Города и порты этой зоны – Хийтола, Лахденпохья, Сортавала, Элисенваара отходили к СССР. Также, как и Северное Приладожье с городами и железнодорожными узлами Вяртсиля, Лоймола.