«Безумство это или закономерность? - подумал молодой человек, ощущая, как сердце бьется тяжело, отдаваясь болью в душе. – Они привыкли получать то, что хотят и бороться за это до последнего, из всех сил, не допуская и мысли о том, чтобы отступить от намеченного плана. У них одна порода – хищники. А я… Я, чтобы не сойти с ума, сначала должен был осознать это. А потом – начать играть по их правилам, чтобы не быть съеденным ими. Пусть так, пусть и мне приходиться платить свою цену, но оно стоит того. Я принял эту игру, поступился своими принципами, и в какой-то момент осознал, что все мои действия – необходимы, оправданны… Однако… Однако буду ли я считать так и дальше, если узнаю, что за взрывом в Москве стоит никто иной как Акутагава?..»
- Возьмите только самые необходимые вещи, которые вам понадобятся. Нам нужно вылетать как можно скорее, - прибавила референт, деликатно пытаясь вернуть его из глубокой задумчивости в реальность.
- Я буду готов через десять минут, - сказал Юки, принудив себя говорить спокойно, не выдавая эмоций. Единственный, кто мог подтвердить или опровергнуть его страшные подозрения, был сам Акутагава. Что ж, раз так, нужно спросить его! – Оставьте меня одного.
- Хорошо, - кинула референт, поднимаясь на ноги. – Я буду ждать за дверью.
Юки взял спортивный рюкзак, бросил туда нетбук, несколько книг, совсем немного одежды и белья… Все это он делал, бросая взгляды в сторону мобильного телефона, лежавшего на журнальном столике неподалеку от телевизионного пульта. Мобильник ему подарил Коннор, чтобы они всегда были на связи друг с другом, подчеркнув при этом очень серьезно: «Кому бы ты ни позвонил, они не смогут отследить, откуда был сделан звонок…» Конечно, Ваалгор, выразившись так, намекал на Акутагаву. Это жест был призван подчеркнуть свободу Юки подле Коннора и, одновременно, взять его под особый контроль – молодой человек не сомневался, что телефон прослушивается. Впрочем, сейчас это не имеет значения… Решившись, он взял его в руки и начал набирать номер.
В Японии сейчас расцветало летнее утро – Акутагаву он, скорее всего, не разбудит.
- Я слушаю, - эта фраза прозвучала привычно по-деловому и бодро.
- Скажи мне честно, взрыв «Георгиевской звезды» твоих рук дело? – резко проговорил Юки, быстро расхаживая по гостиной и следя за утекающими десятью минутами. Кажется, его неожиданный звонок и напор заставили Акутагаву на мгновение утратить дар речи:
- Как на счет «Доброе утро, любимый!» для начала? – с жесткой иронией ответил тот после крохотной заминки. – Или ты уже удалил меня из категории своих возлюбленных?
Юки мученически закатил глаза к потолку, чувствуя и страдание, и почти преступную радость от звука родного голоса:
- У меня вообще нет такой категории, - ответил он сердито.
- Значит, ко всем своим любовникам ты относишься одинаково?
- Моим любовникам?.. - такой вопрос заставил молодого человека вспыхнуть от стыда и гнева. – Я могу задать тебе тот же вопрос! Судя по всему, ты ничем не выделял меня из толпы всех тех, кто спал с тобой, раз обращался со мной как с вещью.
- Ты не вещь для меня, Юки! – Акутагава, судя по тону, начал закипать. – Ты вынудил меня…
- А ты, в свою очередь, ВЫНУДИЛ МЕНЯ ! – оборвал его молодой человек.
- Ты не имеешь права утверждать, что вся эта ситуация и твой побег – только моя вина. Разве я не старался ради тебя? Разве не пытался тебя понять?.. Но ты всегда стремился уехать от меня подальше, сбежать, как будто ты смертельно уставал от меня.
- Я действительно уставал… - печально рассмеялся Юки. – Ты не представляешь, как тяжело находиться рядом с тобой; ты как будто поедал меня живьем, каждый день – по кусочку. Постоянно находиться рядом с тобой, все равно что стоять под атомным реактором – даже самый сильный и крепкий человек рано или поздно почувствует себя плохо.
Акутагава отозвался не сразу, некоторое время в трубке висела тишина.
- Вот как? – когда он заговорил, его голос утратил эмоции, стал безлико-вкрадчивым. – Как жаль, что мы не поговорили вот так до твоего побега. Возможно, все обошлось только психотерапевтом и долгими душещипательными беседами.
- А что сейчас? Что ты сделал, раз стало поздно? – поинтересовался Юки, возвращаясь к причине своего звонка. – Признайся, это ты устроил взрыв в Москве?
- Да, я, - невозмутимо согласился мужчина. – И не только это.
- О боже, боже, боже… - у молодого человека закружилась голова, он прижал ладонь ко лбу и, пошатнувшись, сел на диван. – Акутагава! Зачем?… Ты понимаешь, что ты наделал?
- Я, в отличие от некоторых, всегда отдаю себе отчет в своих действиях.
- Из-за тебя погибло столько людей!
- Тебя это ужасает? Из-за меня гибнут люди с самого моего рождения. Помнишь, когда Ив похитил меня с острова? Сколько человек тогда погибло в перестрелке? А после – сколько погибло или пострадало во время народных беспорядков два года назад? Что поделать, смерть, как шлейф, тянется за людьми подобными мне.
- Тогда ты не был виновен в происходящем…
- Нет, я был виновен, - на этот раз Акутагава оборвал его. – Все, что я делаю и к чему стремлюсь – все это накладывает на меня ответственность. И я понимаю, что делаю, как понимал и тогда, когда впервые убил человека. Я убийца – и признаю это.
Юки тихо заплакал. Он не хотел, не желал показывать этой своей слабости, но сдержаться не смог, слишком тяжела была ноша свалившаяся ему на плечи в этот миг. Ужас того, что сотворил человек, которого он любил больше жизни, уничтожала его…
- Почему ты плачешь? – холодно осведомился Акутагава. – Тебе страшно?
- Я плачу о тебе, - прошептал тот в ответ. – О том лучшем, что в тебе было… О том, за что я тебя так любил, люблю и буду любить… Обо всем том прекрасном и добром, что ты убиваешь в себе, поступая так жестоко, так чудовищно…
- Я могу остановиться, Юки! Поверь, могу, – голос мужчины опять утратил бесстрастность, в нем появилось волнение. – Вернись ко мне и все будет как прежде, клянусь! Вернись, и я никогда не сделаю чего-либо, что сможет причинить тебе страдания, вызвать слезы. Я сделаю все, что ты потребуешь от меня, обещаю.
- Не будет все как прежде! – вскричал Юки отчаянно. – Уже не будет, Акутагава! Не обманывай меня… Даже если я вернусь, ты не остановишься. Ты ни за что не остановишься! Мне известно, как ты рвешься к власти и не гнушаешься никакими средствами! Ты солгал мне, когда я спросил тебя, замешан ли ты в русско-японском дипломатическом конфликте – ты сказал, что не имеешь к этому отношения, а сам… Теперь мне многое о тебе известно. И я не хочу строить бессмысленных иллюзий!
- Тот, под чье крыло ты убежал, ничем не лучше меня!
- А вот это я уже не буду обсуждать с тобой, Акутагава, - сказал молодой человек, памятуя, несмотря на подавленное состояние духа, о прослушивании телефонного разговора. – Спасибо, что ответил на вопрос. Прощай.
- Юки! – динамик в трубке завибрировал от возгласа Акутагавы. – Юки, я люблю тебя…
- Я тоже тебя люблю. Но это ничего не меняет, - выдохнул тот сквозь слезы, затем прервал соединение. Оставив телефон на диване, Юки вскочил, хватая на ходу рюкзак, и направился к выходу. Перед тем как открыть дверь, он вытер слезы и перевел дыхание, после чего открыл дверь и вышел. Снаружи его дожидалась референт Ваалгора и несколько вооруженных телохранителей.
- Идемте же, - сказала женщина, жестом приглашая его следовать за нею. Молодой человек согласно качнул головой в ответ. Они вошли в лифт, который поднял их на крышу здания. Там стоял готовый к взлету вертолет, готовый отвезти Юки в убежище.
__________________
__________________
КОНЕЦ