Еще одно звено «Харрикейнов» было направлено на защиту порта Пирей, подвергавшегося сильным ударам Люфтваффе. Над Пиреем пилоты «Харрикейнов» заметили много пикировщиков Ju-87, атаковавших корабли в порту. Сержант Джендерс храбро атаковал их и заявил о трех сбитых. В этом случае точных подтверждений о потерях немцев нет. Вероятно, этот бой мог произойти 24 апреля, когда по немецким данным действительно были потеряны три Ju-87, но тогда не было заявлений британских пилотов о сбитых самолетах противника.
Тем временем для восполнения потерь в Аргос из Малеме прибыли пять «Харрикейнов», их перегнали пилоты 80-й эскадрильи RAF. Как только эти «Харрикейны» сели, над аэродромом появилось множество самолетов Люфтваффе. Немцам было известно о расположении базы RAF. Около 25 бомбардировщиков «Дорнье» Do-17Z сбросили бомбы с большой высоты, а примерно столько же «Юнкерсов» Ju-88 бомбили с пикирования. Их сопровождали «Мессершмитты» Bf-109E из II и III групп JG77.
Марсель Комо писал:
«109-е обстреливали аэродром на скорости около 400 миль в час. Расчеты «Бофорсов» были выкошены прежде чем успели открыть огонь. Взлетавший «Харрикейн» получил попадание из пушки, въехал в канаву и перевернулся. Еще четыре «Харрикейна», быстро поднявшиеся в воздух, исчезли из вида, но большинство остальных истребителей были уничтожены на земле, прежде чем пилоты успели занять места в них. Поблизости горели несколько греческих учебных «Авро»».
«Харрикейн», который был подбит, пытаясь взлететь, пилотировал сержант Джордж Баркер – он был легко ранен и получил ожоги. Другие пилоты помогли ему выбраться из кабины и добраться до ближайшей траншеи. По данным VIII авиакорпуса Люфтваффе его подбил «Мессершмитт» Bf-110.
Марсель Комо пишет:
««Лайсендер» из 208-й эскадрильи летел, едва не цепляясь колесами за деревья, а на него пикировал 109-й. Прижимаясь к земле, «Лиззи» пролетел мимо нас, его крылья и корпус уже были прошиты очередями. Ни огонь наших пулеметов, ни отчаянная стрельба из «Льюиса» хвостового стрелка «Лайсендера» уже не могли спасти его. Пилот пытался укрыть свою машину в овраге, окруженном деревьями, но «Мессершмитт» выпустил очередь почти в упор, и «Лайсендер» врезался в склон холма».
Пилот «Лайсендера» флайн-офицер Р. Барвелл и стрелок сержант Фелдон остались живы. Их сбил пилот «Мессершмитта» из III/JG77, принявший «Лайсендер» за истребитель PZL.
Во время предыдущего налета на аэродромы вокруг Афин был сбит и погиб командир II группы JG77 гауптман Франц Ланге. По немецким данным его Bf-109E был уничтожен прямым попаданием зенитного снаряда. Вероятно, его мог сбить сержант Джендерс, заявивший об одном «Мессершмитте», сбитом утром, или во время возвращения из вылета к Пирею или после взлета с базы Аргос.
Немецкие самолеты продолжали атаковать аэродром и после полудня, но следующий большой налет произошел незадолго до заката. В это время на патрулировании в воздухе были три «Харрикейна», один из них пилотировал пайлот-офицер Уинсленд. Он вспоминал:
«Мы втроем патрулировали в сумерках над нашими отступающими войсками, когда внизу на земле внезапно стали вспыхивать огни, один за другим, особенно вдоль дороги и вокруг нашего аэродрома. Мы и так очень нервничали, а от вида этих огней стало еще хуже – они означали, что вражеские истребители обстреливают наши войска с предельно малой высоты, а мы их не видим. Гаснущий дневной свет вместе с их отличным камуфляжем делал их почти неразличимыми на фоне земли. Невозможно было разглядеть что-то в сумерках внизу среди полей, лесов и бесчисленных вспыхивающих огней. Там внизу под нами были целые стаи вражеских машин, но будь я проклят, если я их видел! От начала до конца этого патрулирования я был на взводе. Я не прекращал вертеть головой туда-сюда, боясь, что немецкие истребители прикрытия могут внезапно спикировать на нас сверху. Меркнущий дневной свет, пожары на земле, густые столбы черного дыма, невидимые вражеские машины, понимание, что скоро из-за нехватки горючего нам придется садиться, пока противник господствует в воздухе – от всех этих мыслей легче не становилось. В конце концов мы больше не могли оставаться в воздухе и пошли на посадку. Роща, в которой мы маскировали наши машины на земле, была вся в огне. Тридцать немецких двухмоторных истребителей обстреливали аэродром из пушек и пулеметов за несколько минут перед нашей посадкой – и снова мы их не видели. Когда я говорю «мы», то имею в виду нас двоих, следовавших за командиром, потому что, как ни странно, наш командир их видел, как он потом признался. Его решение не атаковать их многим может показаться трусливым. Но его решение имеет вполне разумные оправдания, и признаюсь, что я на его месте сделал бы то же самое. Если предположить, что мы бы атаковали и сбили бы каждый по четыре самолета (что практически невозможно и в любом случае крайне маловероятно), противник едва ли заметил бы разницу, а мы, несомненно, понесли бы тяжелые потери. Наш командир утверждал, что в этом случае атаковать было бы не только неразумно, но и просто глупо, особенно учитывая, что мы двое были тогда довольно неопытными пилотами. Как бы то ни было, слава Богу, что он решил именно так».