ние) для автономного выполнения специального задания, как я потом узнал. Прибывшие моряки-срочники расположились в кубрике личного состава, а офицеры, мичманы – в каютах по 2-3 человека в каждой. На следующее утро, не помню день и число, но это был точно не понедельник и не 13-е (в эти дни "Амперметр" не выходил в дальние походы), корабль снялся с якоря бухты Золотой Рог, прошел мимо мыса Эгершельд и вышел в Японское море. Курс мы держали на восток (-ост-) к Японским островам, по параллели в Сангарский пролив и далее, в Тихом океане, повернув зюйд-вест, к гряде Марианских островов. Морская волна слегка подбрасывала наш корабль, и организм реагировал легким подташниванием. Но самостоятельное наблюдение за эфиром в радиоаппаратуре, пускай и под контролем Виктора Поздеева, ожидание чего-то важного, чуть ли не героического, нейтрализовало тошнотворные позывы и позволило стойко держаться. В районе Японских островов, отдыхая в кают-компании, я впервые увидел по телевизору японские боевики, которые в нашей стране появились на экранах телевизоров лишь спустя два десятка лет. Далее корабль прошел между островами, и мы очутились в великом Тихом океане. В несколько раз увеличилась амплитуда волн, нас бросало с одной волны на другую, словно скорлупу от яйца или ореха. На следующий день волнение усилилось, и вскоре мы услышали штормовое предупреждение. Укрыться в Японской бухте не представлялось возможным из-за специальной аппаратуры на борту. К тому же мы должны были вовремя прибыть в указанную точку. Командир корабля Михаил Иванович Печенкин, тогда еще капитан-лейтенант, принял решение идти в заданное место, слегка изменив курс, пробивая волны носом корабля. После окончания вахты нам не разрешили идти в кубрик через палубу, так как волной нас могло выбросить за борт, несмотря на страховочные фалы, пристегнутые к опоясывающему корабль канату. Сменившись, мы пришли в кают-компанию и расположились на диванах-сидениях возле обеденных столов. Преодолевая тошноту, я попытался заставить себя задремать. Через некоторое время мне удалось это сделать. Не помню, сколько времени я дремал в это ночное время, но вдруг все находящиеся на диванах (человек 10) услышали и почувствовали поток воды, который обрушился сверху через вентиляционные трубы-гусаки, соединяющие кают-компанию с кормовой частью корабля. На какое-то время погас свет, затих мотор (дизель) и я подумал, что это конец – корабль пошел ко дну. К счастью, вскоре послышался шум дизеля и волны, пробиваемой носом корабля. Это была общая победа экипажа и родного корабля. Наутро я узнал, что волнами не только накрывало корму и надстройки (штурманское, рулевое и другие помещения), но даже одной из волн разбило двухслойное оконное стекло каюты капитана. Мелкие осколки стекла врезались в стол, шкаф и другую мебель с такой силой, что их пришлось несколько дней извлекать из мебели плоскогубцами, кусачками и другим ручным инструментом. Волной нарушило электропроводку и вырубилось освещение. Аварийная бригада по сигналу от вахтенного офицера сразу же после ЧП наложила планширь, закрепив его струбцинами от стенки и пола. Потом вычерпали воду с остатками стекол. С утра, при дневном свете, мы сделали приборку в каюте командира, а также в коридорах и штурманском помещении. Мы узнали, что наш корабль задел своим крылом тайфун "Кармен". Почему-то все тайфуны называли женскими именами. Постепенно океан успокаивался, волны становились все меньше, и наш корабль прямым ходом шел к самой глубокой Марианской впадине (глубина более 11 км). Мы продвигались к месту нашей дислокации – острову Гуам. Самый крупный остров Марианской гряды был под опекой США. На нем располагался авиаотряд американских летчиков и обслуживающего военного персонала из штатов и местных жителей. С аэродрома острова взлетали 2-3 раза в сутки "летающие крепости" – самолеты В-52. До десятка этих самолетов, базировавшихся на острове, брали курс на Вьетнам и сбрасывали там бомбы. Кроме аэродрома, на острове в бухте Апра стояли американские подводные лодки, в основном атомные, выкрашенные в черный цвет. Мы патрулировали в 3-3,5 милях (5,5-6 км) от берегов острова Гуам, и целью нашего патрулирования была информация о количестве вылетевших с базы самолетов, бомбовом ударе (снаряжении) и времени вылета В-52 в сторону Вьетнама. При взлете с аэродрома и во время набора самолетом высоты фиксировались все его данные, вплоть до номера, переговоры экипажа самолета с базой и другие сведения с аэродромной службы через УКВ радиоприемники, дальнейшая связь по другим волнам радиоаппаратуры. "Амперметр" находился вблизи бухты Апра, фиксируя вход и выход всех кораблей, включая подводные лодки, которые шли вдоль насыпного мола в надводном положении, как визуально, так и радиоаппаратурой и станциями слежения. Интересные эпизоды фотографировали. В течение трех месяцев мы занимались сбором и передачей информации по авиации (В-52) и ВМФ США, затем нас сменил другой корабль нашего дивизиона "Гидрография".