К развлечениям в свободное время можно добавить еще ловлю ночью сачком на свет рыбы, морских змей, осьминогов, ежей и других обитателей моря. Их шкурки и скелеты высушивали на солнце и привозили домой как сувениры. Некоторые моряки изготовляли браслеты к часам из цветного плексигласа, из медно-никелевых трубок делали макеты кораблей, подводных лодок и другие небольшие поделки.
Мне запомнился один случай. В море увидели нескольких акул. Матросы забросили стальной тросик с самодельным крючком на конце, на который нанизали окровавленных рыб и другие свежие морепродукты. Одна из акул тут же схватила наживку, а матросы с трудом вытащили сообща почти трехметровую хищницу. Оглушенную акулу хотели ножами разрезать на части. Но не тут-то было, ножи отпружинивали от кожи акулы. Попытались добыть на сувениры кому зуб, кому частичку плавника или кусочек кожи, применив специальный нож, ударяя по нему молотком.
На побывку в отпуск, положенный при четырехлетней службе, и при демобилизации многие привозили вышеперечисленные дары моря, а также морские кораллы. Их откололи при возвращении с одного из походов с коралловых рифов. Несколько больших коралловых друз предназначались для адмиралов. У одного из них вскоре должна была наступить юбилейная дата, и наш капитан получил от высшего руководства задание доставить друзы из кораллов во Владивосток. Друзы поменьше с более скромными, но достаточно красивыми рисунками мы оставили себе как память о тех временах.
Боевые походы в Южно-Китайское море требовали от каждого из нас очень быстрого, четкого и качественного выполнения всех моментов и операций, так как каждая минута задержки информации о нападении с воздуха многократно увеличивала разрушения и число жертв во Вьетнаме. Оперативность и качественное выполнение функциональных обязанностей каждым матросом, старшиной, мичманом, офицером – всего коллектива, – позволяла на "отлично" выполнить боевое задание. А это была не только интернациональная помощь, но и поощрение в виде дополнительных пятидневных отпусков. У меня в июле-августе 1967 г. к очередному месячному отпуску "набежало" дополнительных 15 суток.
Преддембельский морской поход в Южно-Китайское море весной 1968 г. вспоминается двумя яркими эпизодами. Первый – операция аппендицита. Накануне мичман БЧ-5 Пыжьянов – полный мужчина средних лет, (немного полегче нашего шарообразного интенданта мичмана Колечко) – почувствовал острую боль и пришел на обследование в каюту доктора. Корабельный док самостоятельной хирургической практики не имел, но тут же поставил диагноз "аппендицит" и определил, что мичману нужна операция. Получив "добро" у капитана корабля на проведение операции, доктор начал готовить инструмент, а кок и кухонный рабочий – мыть стол и близстоящую мебель в кают-компании. Примерно через час док с коком, облачившись в белоснежные халаты и постелив простынь, уложили мичмана на стол. Применив местный наркоз, начали резать мичману живот. Док очень долго – более полутора часов – искал этот ненужный кусок кишки, но так и не смог найти. Далее наши "хирурги" передали кэпу "SOS", а док начал зашивать разрезанный живот. В это время корабль находился в Восточно-Китайском море, и часа через два к нам подошел быстроходный корабль (по-моему, пограничный), на который погрузили заштопанного мичмана и быстро переправили во Владивосток. По возращении из похода мы узнали, что Пыжьянова благополучно прооперировали в госпитале Владивостока. Он вскоре выписался из клиники, но на корабль больше не вернулся.
В середине 70-х годов, будучи в Приморье в командировке, я на улице Ленинской города Владивостока увидел мичмана и окликнул вопросом "Пыжьянов?". Это был он. Мы разговорились, и он мне поведал, что наш корабельный "хирург" чуть не лишил его жизни. Вскоре после операции он списался с корабля на берег и дослуживал до окончания договора (контракта) вблизи Владивостока на ремонтной базе.
Второй необычный случай произошел в Южно-Китайском море. На корабль пришла срочная радиограмма из штаба Тихоокеанского флота, по которой кораблю радиотехнической разведки "Амперметр" предписывалось отойти от авианосцев США, а следовательно и от берегов Вьетнама, на 30-35 миль. Мы почти неделю стояли вдали от кораблей 7-го флота США и вели работы только радиоаппаратурой и станциями. За 55-60 километров от неприятеля не могло быть и речи о визуальном наблюдении за ним. Через неделю нашему кораблю разрешили подойти к авианосцам США и выполнять свою боевую задачу. Как потом сообщила советская пресса, один из разведывательных кораблей США, находясь в Японском море недалеко от границы СССР-КНДР, зашел в территориальные воды, был захвачен совместными усилиями пограничников этих стран и препровожден в корейский морской порт для разбирательства. И, чтоб американцы не пленили наш корабль в Южно-Китайском море, нам срочно предписывалось уйти на это время от кораблей США.