– В чем дело?!
– Он… он сбежал, – виноватые голубые глаза пересеклись с таким уничтожающим серым взглядом, что юный солдат поспешил ретироваться. А Беккет в ярости бросился обыскивать корабль, велев остальным делать то же самое. Поиски ничего не принесли – капитана Воробья не было.
Комментарий к Глава IV
Ну что, 5:0, ребята?) Такая красивая игра сподвигла меня подумать над продой, и вот, надеюсь вас порадовать :)
========== Глава V ==========
Джек с трудом перевел дыхание – уже несколько часов он сидел в неудобной позе и в кромешной тьме трюма, тщетно надеясь, что люди Беккета уверовали в тот факт, будто он прыгнул за борт. Но, судя по всему, его уловке поверили не все, и шум наверху доказывал, что корабль в который раз обыскивали сверху донизу. Однако найти бывшего капитана никому не представлялось возможным. Дело было в следующем: молодой человек, однажды после веселья на палубе, не совсем трезвый ввалился в свою каюту и зацепился ногой о какой-то незаметный выступ ковра, коим был устлан пол; страшно ругаясь, Джек откинул мешающую ткань и с изумлением обнаружил люк, ведущий, как позже оказалось, в трюм. Но в ту его часть, в какую нельзя было проникнуть иным способом; сначала это разозлило Джека, посчитавшего такое чудо инженерной мысли бессмысленным, но теперь именно этот факт спас ему жизнь. Эта небольшая часть трюма, в которой не было груза, стала его убежищем. Но хотя она и гарантировала безопасность, в ней обнаружился один очень существенный недостаток: нехватка кислорода. Дышать спертым воздухом становилось невыносимее с каждым часом, а сколько этих часов уже минуло, Джек не знал.
Сколько времени прошло в общей сложности с той поры, как компания захватила корабль? Молодой человек терялся в догадках: может, несколько часов, а может, уже и сутки. Он потерял счет им, то проваливаясь в забытье, то возвращаясь в реальность. Так было и на этот раз: Воробей вновь пришел в сознание и навострил слух, но сверху не доносилось ни звука. Это встревожило бывшего капитана не на шутку – ничего хорошего тишина ему явно не сулила. Но выбор был невелик: либо рискнуть, либо задохнуться здесь. И Джек решился; выждав еще пару минут, он медленно и осторожно поднял люк. Свет, резанувший глаза, заставил прищуриться, но вернувшееся зрение доказало – корабль был пуст. Молодой человек уже полностью выбрался из своего убежища, с явным удовольствием разминая затекшие конечности; разумеется, это открытие не могло не нравиться, но оно в то же время вгоняло в недоумение. Какова же тогда цель компании? Неужели она проделала такой путь, чтобы теперь уплыть ни с чем? На Беккета это было слишком не похоже.
Не успели эти мысли мелькнуть в голове Джека, как раздался страшный залп. Грохот ломающихся мачт, треск дерева, его горелый запах… Все в одно мгновение сложилось, и бывший капитан бросился из каюты, намереваясь теперь действительно покинуть корабль. Пушечные залпы раздавались с поразительной частотой, и Воробей едва успел прыгнуть за борт и тем самым спастись, не дав утащить себя на дно. Единственное, что теперь ему оставалось, – это плыть. Плыть без какой-либо надежды на спасение… Однако бывший капитан гнал прочь от себя такие мысли. Вынырнув на поверхность, Джек зацепился за один из обломков – единственного, что осталось от величественного корабля. Его корабля, который так бесславно ушел на дно… Молодой человек не смог и на половину выбраться из воды, когда силы оставили его; со всех сторон открывался бескрайний горизонт, и спокойная вода обещала медленную, но верную смерть.
– Все кончено, – отрапортовал Годфри-Росс мистеру Беккету, но последний едва ли нуждался в таком замечании. Мужчина стоял, наблюдая в подзорную трубу за тем, как корабль уходит под воду вместе со своим мятежным экипажем.
– Что ж, все предатели отправились на дно, – удовлетворенно констатировал Катлер, медленно повернувшись к своему собеседнику. – Отдайте соответствующий приказ, капитан. Мы возвращаемся обратно.
И все же, даже не смотря на одержанную победу, Беккета не покидало какое-то странное предчувствие. Он вернулся в свою каюту и медленным взглядом обвел окружающую его обстановку. Все дорогие и изысканные детали его интерьера были здесь – компас, карты, навигационное снаряжение… Часть его коллекции оружия, включающая несколько шпаг и заряженных пистолетов; на полках – книги в изящных переплетах, даже несколько картин Катлер велел повесить в своей каюте. И все же, несмотря на все приготовления, настроение его было прескверным. Во-первых, на корабле он никогда не сможет чувствовать себя спокойно: слабая устойчивость, качка, возможность постоянной бури и налета пиратов сводит на нет все удовольствие от такого вида перемещения. Во-вторых… Беккет снова нахмурился – во-вторых, не будет ему покоя, пока он не увидит тело мертвого Джека своими глазами. И как раз из-за того, что эта возможность упущена, Катлер пребывал в худшем из своих настроений. Именно в такой момент в дверь его каюты постучали.
– С вами что-то не так? – заметил проницательный Мерсер, который научился распознавать как радость, так и досаду в поведении своего господина. Беккет ответил ему острым внимательным взглядом и протянул, обращаясь скорее к себе, чем к голландцу:
– Он же не мог спастись, не так ли? Мы уничтожили корабль, так что если он укрылся на нем, его ждала смерть. А если действительно выпрыгнул за борт… Тогда его смерть наступила еще раньше. Однако меня не покидает предчувствие, что наш «удачливый Джек» смог обмануть смерть. И нас заодно.
– Если бы мы могли найти тело, – произнес Мерсер и покачал головой: – Но это невозможно. Мальчишка не сможет протянуть долго без воды, даже если каким-то чудом ему удалось выплыть.
– Пожалуй, – согласился Катлер. Хоть аргументы помощника и убедили его разум, они не могли пересилить того необъяснимого предчувствия, которое становилось все сильнее в его душе.
Джек с трудом открыл глаза от невыносимо жаркого солнца, прямые лучи которого слепили и грозили выжечь глаза. Мерное покачивание его жалкого плота на волнах было каким-то странным – к нему примешивался посторонний, шаркающий звук.
«Что еще такое?» – бывший капитан с трудом поднял голову и огляделся – его плот каким-то непостижимым чудом прибило к маленькому островку! Однако радость быстро улетучилась и сменилась отчаянием – островок был совсем маленьким, и вряд ли на нем была пресная вода…
– Я ведь капитан Джек Воробей, – вслух произнес молодой человек, с трудом пересиливая усталость и выбираясь на берег. – И удача, кажется, к нам сегодня благосклонна…
Последняя фраза относилась к радостному открытию: на другой стороне острова росли кокосовые пальмы. Джек поспешил туда, и в скором времени он достал несколько орехов, расколов их о камень; добытая белая жидкость показалась ему вкуснее любого рома, выпитого прежде в трактирах. Когда опасность обезвоживания миновала, настроение заметно улучшилось. Однако молодой человек не забывал, что ему необходимо выбираться с острова, а для этого нужен сигнал проходящим кораблям. А таким сигналом мог служить только огонь…
До самого вечера Воробей провозился с этим занятием, но труды его увенчались успехом: разведенный костер теперь служил ему не только верным сигналом и надеждой на спасение, но и источником света и тепла ночью. Усталость снова взяла верх, и Джек снова провалился в приятное забытье без сновидений.
Разбудил его едва уловимый шелест песка – звук чьих-то шагов. Уж что-что, а этот звук юноша хорошо научился различать; слишком часто он таил в себе опасность, и потому даже сейчас, пребывая в таком незавидном состоянии, Джек все же моментально пришел в себя, дабы осмотреться. От резкого движения зарябило в глазах, и рассмотреть подошедшего не удалось; а вот он явно изучал молодого человека.
– Вы потерпели кораблекрушение? – очень четкий, по-военному отрывистый голос заставил Воробья сфокусировать взгляд на высокой фигуре в красном мундире. Английская речь окончательно убедила Джека, что перед ним –офицер британского флота. А перспектива возвращения в Англию, где Ост-Индская торговая компания могла прослышать о его «чудесном» спасении, его мало привлекала. Поэтому Воробей стал изъясняться знаками и теми немногочисленными словами на испанском, которые он успел почерпнуть из общения с матросами этой национальности.