Жертвы науки
Наличие спор и способность годами пережидать трудные времена в виде склероциев позволили слизевикам широко расселиться по планете, избегая разве что холодных тундр и льдов. Сейчас описано чуть более тысячи видов миксомицетов, и список этот постоянно пополняется. В природе им, как и грибам, отведена важная роль переработчиков органических остатков. Для человека же слизевики, в отличие от грибов, большого практического значения не имеют.
Впрочем, среди них есть небольшая группа внутриклеточных паразитов растений, представители которой вызывают такие известные заболевания полевых культур, как кила капусты и порошистая парша картофеля. Но урон, наносимый паразитическими слизевиками сельскому хозяйству, с лихвой восполняется их заслугами перед наукой. Плазмодии слизевиков, чьи размеры позволяют изучать тончайшие процессы, проистекающие в цитоплазме клетки, даже при небольшом увеличении — настоящая находка для цитологов, а сотни синхронно делящихся ядер обеспечивают массовый материал для исследований генетиков.
Совершенно неожиданное применение слизевикам нашли недавно британские и японские ученые. Они поручили физаруму многоголовому управлять роботом. Задача стояла серьезная — сконструировать автомат, реагирующий на изменение окружающей среды, подобно живому организму. Камеры следили за движениями плазмодия, выращенного в виде шестилучевой звезды, и давали команды шестиногому роботу поступать так же. Получилось.
И уж совсем далекую от практики, но не менее важную роль играет клеточный слизевик диктиостелиум (Dictyostelium discoideum). Маленькое чудо раз за разом происходит перед глазами исследователей: непреодолимое стремление равноценных и вполне самодостаточных клеток к объединению, последующее самоубийство некоторых клеток, чтобы другие могли породить новое поколение. Все это моделирует события, происходившие на Земле миллиарды лет назад. И вероятно, именно слизевики помогут разрешить одну из самых интригующих загадок науки — происхождение многоклеточных организмов.
Фото Константина Коржавина
Ирина Травина
В поисках зеркального мира
Гипотеза о существовании «зеркальной материи» родилась еще полвека назад и не раз обосновывалась теоретически, однако найти ей какие-либо экспериментальные подтверждения пока не удалось. Что это за таинственная субстанция, будто бы состоящая из элементарных частиц, зеркально симметричных обычным? Игра воображения или нечто реально существующее, возникшее миллиарды лет назад одновременно с нашей, привычной, материей?
Разобраться во всех этих вопросах нам помог один из участников «зеркальной» дискуссии, доктор физико-математических наук Сергей Блинников. Объяснять он начал «от печки», потому что сама идея элементарных частиц, похожих на наши в зеркальном отражении, возникла в теоретической физике достаточно давно, когда ученые обнаружили, что до некоторых пор симметричная картина мира вдруг оказалась не совсем таковой — не хватало частиц, восстанавливающих симметрию процессов, связанных со слабым взаимодействием.
Левый марш
Первое слово в этой дискуссии сказали американские физики китайского происхождения Ли Цзундао и Янг Чжэньнин в середине 50-х годов XX века, которые предсказали эффект несохранения четности в слабых взаимодействиях. Годом позже группа Ву-Цзяньсюн экспериментально выяснила, что в поведении элементарных частиц есть какие-то необъяснимые предпочтения. Оказалось, что ориентированные ядра радиоактивного кобальта при распаде порождают электроны и нейтрино, почему-то асимметрично распределенные в пространстве. Больше того, все электроны и все нейтрино на лету вращаются в одну сторону — влево, то есть они «левозакрученные». А «правозакрученных» нет вообще! При этом выяснилось, что распад некоторых частиц (например, мезонов) и даже атомов приводит к образованию «осколков», которые всегда неравномерно распределены в пространстве. Да и вообще, мир, где действуют силы слабого взаимодействия, оказался асимметричным.