Однако – если сейчас он уделит все свое внимание разносчице, впоследствии ему придется опасаться клыков Хоро.
Взяв сюда Хоро, он совершил серьезную ошибку.
Смятение Лоуренса достигло предела; он был уже готов сдаться, когда –
– Ху-ху…
Первой рассмеялась Хоро.
– Ху-ху-ху… ку-ку-ку-ку…
Она смеялась и смеялась, с жалостью глядя на Лоуренса, но явно не в силах остановиться.
Лоуренс решительно не понимал, что тут смешного. Однако разносчица с раковиной в руке прикрыла рот запястьем, и ее плечи тоже тряслись от веселья.
– ?.. ?
Бродячим торговцам нередко доводится путешествовать в тех краях, где им незнаком язык местных жителей. Самое важное в таких случаях – вовсе не заручиться помощью переводчика, не ждать постоянно какой-либо опасности, не иметь при себе много денег.
Самое важное – улыбаться.
Улыбка – величайшее оружие, величайший щит; это самая надежная защита, какую только можно иметь.
Лоуренс присоединился к смеющимся девушкам, хоть и не понимал по-прежнему причин смеха.
Не выдержав, разносчица запрокинула голову и расхохоталась, глядя в потолок.
Какое-то время трое смеялись вместе; потом наконец Хоро, утерев слезы уголком одеяния Лоуренса, устремила взор на разносчицу и сказала:
– Хи-хи-хи, ладно, не стоит нам его так сильно дразнить.
Та вытерла глаза тыльной стороной ладони и снова глотнула явно неслабого вина. Потом перевела дыхание и кивнула.
– Да, верно. Неудивительно, что он кажется таким беззащитным – он же ничего не замечает! Да, но это было смешно, – и, ловко двинув ножом, отправила в кадку очередного очищенного моллюска.
Кинула большую раковину в кучу к другим, тщательно вытерла нож о передник и встала.
– Еда лучше всего с солью, но одна соль отвратительна. Я вела себя глупо.
– Мм. Но я должна похвалить твой глаз – ты заметила, как хороша может быть эта «еда».
Плечи разносчицы опустились – девушка явно признала поражение. Она вытянула руку с ножом в сторону Лоуренса и, легонько шевельнув клинком, произнесла:
– Если тебе нужно жилье, советую обитель Сестры Юнус. Если скажешь там, что тебе порекомендовали их заведение в моей таверне, тебя примут тепло.
В списке того, что торговец ни в коем случае не должен забывать, следом за улыбкой значится должная благодарность. Даже если ты не понимаешь толком, что происходит, – выказав признательность, сможешь выбраться из большинства ситуаций.
– А, большое тебе спасибо.
– Это все, что ты хотел? Если нужна еда, я могу приготовить и отослать к Юнус.
Лоуренс глянул на Хоро, чтобы узнать ее решение – и обе девушки тут же вновь рассмеялись.
– Хорошо, хорошо, я вижу, что ты предпочитаешь есть в спокойствии, а не здесь. Я отошлю, – сказала разносчица, подняв руки на уровень плеч, словно это она сдавалась.
Однако Хоро легонько наступила Лоуренсу на ногу, будто показывая свое раздражение. Что до Лоуренса – он чувствовал, что даже пытаться понять, о чем эти две девушки разговаривали, совершенно невозможно.
– Будет готово не сразу, но к закату уже пришлю. Блюда на усмотрение повара?
– Аа, ээ, да, пожалуйста. Да, и еще: у нас еще один человек, он снаружи остался. Так что ужин на троих, пожалуйста.
– Еще один? – с любопытством переспросила разносчица, и Лоуренс наконец смог улыбнуться искренне.
– К сожалению, это не девушка. Мальчик, которого мы подобрали в дороге.
– Надо же. Быть может, мне следует им заняться, – и разносчица приложила нож к щеке, будто всерьез обдумывая этот вопрос.
Если Коул попадет в лапы к такой женщине, она его съест живьем – в этом Лоуренс не сомневался. И уж если Лоуренс так чувствовал, то Хоро тем более. Она посмотрела на разносчицу с нескрываемым подозрением.
– Ну ладно, ладно! – наигранно заявила разносчица и принялась развязывать грязный передник.
У Лоуренса вырвался усталый вздох, но тут он вдруг сообразил, что до сих пор не упомянул самую важную цель своего визита.
– А, и еще.
– Да? – подняла голову девушка, не разгибая спины.
– Сюда скоро должно прийти для меня письмо из Кербе, в эту таверну…
– А, понятно. Хорошо. Как ты сказал, из Кербе? Интересно, от кого…
– От Торгового дома Хьюга, который занимается продажей картин.
Девушка ответила коротким «а», потом аккуратно свернула передник и, положив на стол, продолжила:
– Это такой тип, похожий на свинью, да? Он заходит сюда время от времени, каждый раз вещает, что грех обжорства к рыбьему хвосту не относится, и съедает целую гору еды.
Лоуренс услышал, как Хоро рядом с ним хихикает, и решил, что она думает о причине полноты Хьюга. Сама-то не сильно от него отличаешься, мелькнуло у него в голове.
– Но если бы ты мог выбирать…
– Э? – переспросил Лоуренс, глядя на разносчицу, поднявшую кадку с мясом.
Девушка зашагала к кухне, но остановилась и обернулась.
– Если бы ты мог выбирать, то предпочел бы получить письмо другого рода, не так ли?
Была ли чуть грустная улыбка на ее лице неискренней? Такая мысль возникла у Лоуренса в голове, но тут же он понял, что имела в виду девушка, и ответил:
– Письма обычно отправляют из далеких земель, так что будет ли это правильно?
– Мм? – на этот раз озадаченно переспросила уже разносчица.
Хоро тоже явно не понимала. Она озадаченно смотрела на Лоуренса снизу вверх.
– Если ты не против того, чтобы я послал тебе такого рода письмо из далеких земель, я с удовольствием напишу, что мечтаю отведать здешнюю еду, пока она горячая.
Девушка вскинула голову и полуулыбнулась уголком рта.
– Мне не очень нравится идея отправляться в дальние края, чтобы обслужить всего одного человека. Лучше уж остаться здесь, где я могу обслуживать многих.
Одному Единому богу ведомо, сколько любовных слухов ходило вокруг этого места.
Если бы не Хоро, Лоуренс вполне мог бы угодить в ее ловушку.
Провожая взглядом исчезающую в кухне девушку, Лоуренс сам себя укорил за такие мысли.
Их дело здесь было закончено; когда они с Хоро направились к своей повозке, волчица посмотрела на него прямо и заявила:
– Если бы я тебя не выкопала, ты всю жизнь просидел бы в земле.
Самоцвет только тогда становится самоцветом, когда выкопан из земли. «Даже не думай, что ты останешься самоцветом, если покинешь гранильщика, который тебя нашел», – вот что, вне всяких сомнений, имела в виду Хоро.
Лоуренс вздохнул.
– Все в точности так, – ответил он и почтительно взял Хоро за руку. В душе он возблагодарил Единого бога за то, что выбрался из таверны живым.
***
Ничто так не возбуждает аппетит, как нарезанный тонкими ломтиками чеснок, щедро политый маслом и посыпанный солью.
На следующий день Лоуренс ощутил разочарование в самом себе, поскольку вчера прикончил свое вино слишком быстро и, несмотря на все потуги, провалился в пьяный сон даже раньше Хоро.
Лоуренс смутно помнил, как Коул помогал ему подняться на ноги; а глянув мимо мальчика, он увидел торжествующе улыбающуюся Хоро, для которой его жалкое состояние точно служило закуской к спиртному. Впрочем, он не знал, какая часть этих воспоминаний была реальной.
Он поднял руку, тяжелую, будто набитую песком. Сев прямо, он в первую очередь убедился, что солнце давно взошло и что от него самого разит перегаром.
И что ни Хоро, ни Коула рядом нет.
Он потряс головой – и как будто на миг очутился в аду. Осторожно погладил голову рукой, потом медленно встал. Железный кувшин на столе, похоже, был наполнен свежей водой, достаточно холодной, чтобы на стенках образовалась роса.
Осторожно глотнув, Лоуренс оглядел комнату.
Ни плащей, ни балахонов видно не было – значит, его спутники пошли куда-то в город.