— Разумеется, садитесь, — сказала мисс Спенсер, копируя тон девушки. — Могу сказать, что вы довольно порывистая девушка. Чего вы хотите? Что-нибудь не в порядке в отеле, в моих книгах?
— В ваших книгах все в порядке. Я приехала не из-за ваших книг. Я приехала из-за убийства Реджинальда Диммока, пропажи его трупа и исчезновения князя Эугена Позенского. Я думаю, что вы сможете помочь мне в расследовании, которое я провожу.
Глаза мисс Спенсер заблестели, она встала и быстро двинулась к камину.
— Вы можете быть янки, но при этом вы глупы, — сказала она.
Она взялась за шнурок звонка.
— Не звоните, если вам дорога ваша жизнь, — сказала Нелла.
— Если что дорого? — переспросила мисс Спенсер.
— Если вам дорога ваша жизнь, — холодно повторила Нелла и с этими словами вынула из кармана очень аккуратный маленький револьвер.
Глава IX
Две женщины и револьвер
— Вы… вы всего лишь пугаете меня, — пролепетала мисс Спенсер тихим, дрожащим голосом.
— Пугаю? — сказала Нелла так твердо, как могла, несмотря на то что ее рука тряслась от возбуждения. — Я пугаю? Я, может быть, и янки, но я не глупа. Хорошо, я, как вы только что сказали, янки, и хотя у меня на родине не учат в начальной школе стрелять из револьвера, но там по крайней мере множество девушек умеют держать револьвер в руках. И я одна из них. И говорю вам, если вы позвоните в этот колокольчик, вам несдобровать.
В основном это заявление было блефом, и Нелла трепетала от страха, что мисс Спенсер поймет это. Но, к счастью для нее, мисс Спенсер принадлежала к тому роду женщин, которые обладают всеми видами смелости за исключением физической. Мисс Спенсер стойко переносила любые моральные испытания, но убедите ее в том, что опасность грозит ее телу, и она сдастся. Нелла сразу же угадала это полезное для нее свойство и использовала его, изо всех сил скрывая свой собственный страх.
— Вам лучше сесть, — сказала Нелла, — и я задам вам несколько вопросов.
Мисс Спенсер послушно села, белая как стена, и попыталась сложить губы в вежливую улыбку.
— Почему вы покинули «Гранд Вавилон» той ночью? — начала Нелла свой допрос, приняв суровый вид прокурора.
— Мне было приказано, мисс Рэксоул.
— Кем приказано?
— Ну… я… я, видите ли, замужем, и это был приказ моего мужа.
— Кто ваш муж?
— Том Джексон — Жюль, вы знаете его, он главный официант в «Гранд Вавилоне».
— Итак, настоящее имя Жюля — Том Джексон? Почему он хотел, чтобы вы покинули отель, никого не предупредив?
— Я не знаю, мисс Рэксоул. Клянусь вам, я действительно ничего не знаю. Он мой муж, и я, разумеется, делаю все, что он говорит мне, как будете в один прекрасный день делать вы, когда ваш муж скажет вам это. Просите небо, чтобы ваш муж был лучше моего!
На глазах мисс Спенсер показались слезы.
Нелла сжала револьвер, взвела курок и повторила:
— Ну! Почему он хотел, чтобы вы уехали?
Она была ужасно удивлена своей собственной холодности и даже немного наслаждалась ею.
— Я не могу вам сказать, не могу вам сказать.
— И все же придется, — сказала Нелла жестким, безжалостным тоном.
— Он… Он хотел, чтобы я приехала сюда, в Остенде. Что-то пошло не так. О! он страшный человек, Том. Если я скажу вам, он…
— Что-то пошло не так в отеле или здесь?
— И здесь и там.
— Это связано с князем Эугеном Позенским?
— Я не знаю… Да, я думаю, что с ним…
— Какие у вашего мужа дела с князем Эугеном?
— Я уверена, что это… это какие-то деловые отношения, что-то связанное с деньгами.
— И мистер Диммок участвовал в этих делах?
— Мне кажется, что да, мисс Рэксоул. Клянусь, что сказала вам все, что знаю.
— Ваш муж и мистер Диммок поссорились той ночью в сто одиннадцатом номере?
— У них возникли какие-то трения.
— И в результате вам пришлось неожиданно уехать в Остенде?
— Да, это так.
— И что вы делали в Остенде? Какие ваш муж дал вам указания?
Голова мисс Спенсер склонилась на руки, лежащие на столе, который отделял ее от Неллы, и она начала невольно всхлипывать.
— Пожалейте меня, — пролепетала она. — Я больше ничего не могу вам сказать…
— Почему?
— Он убьет меня, если узнает.
— Мы уклоняемся от темы, — холодно заметила Нелла. — Я предупреждаю вас в последний раз. Позвольте мне прямо сказать, что у меня есть основания для того, чтобы прийти в отчаяние, и если что-нибудь случится с вами, то я скажу, что сделала это при самообороне. А теперь — что вы делали в Остенде?