– Замышляют, – согласился с командиром дежурный оператор станции О’Ралли Хрис. – И если они нас перехитрят, окажемся на рудниках Гамеда.
– Не каркай! И так тошно, – Варк недовольно, даже скорее гневно посмотрел на своего подчиненного.
Чего зря напоминать об этой страшилке, которая забита в боевой устав Охранного космического флота Содружества? – в случае успешной атаки фролов на планету, расположенную в Зоне, лица, допустившие подобное, подлежат ссылке на рудники Гамеда.
А что это за лица? А это они и есть – персонал боевых охранных космических станций и в первую очередь их командиры.
И хорошо, если фролы захватят на какой-нибудь планете запасы продовольствия, топлива или еще что-нибудь подобного рода. Тогда всего лишь пять лет рудников, после которых можно даже будет устроиться на торговый флот. Прецеденты были. А если угонят звездолет с космопорта или захватят боевые лазеры с арсенала? Тогда пожизненно рудники. А пожизненно – это лет десять. Больше на рудниках Гамеда не живут. Если от радиации худо-бедно спасает защитный скафандр (хотя какой, к черту, скафандр в бытовой зоне, куда все равно просачивается радиоактивная пыль – не будешь же и спать в скафандре), то от страшной серой волны спасения нет. Еще не было случая, чтобы человек, застигнутый ею, остался бы жив. Генерируемый волной узкий, словно лазерный луч, поток тяжелых радиоактивных частиц прошивал любые скафандры. От него не было спасения и в кабинах рудодобывающих комбайнов и транспортеров. Яркая вспышка – и человек валился замертво.
Варк мотнул головой, отгоняя неприятные мысли. Счастье, что фролы не имели мощных крейсеров. Так по большей части устаревшие легкие и средние эсминцы, захваченные ими во время пиратских набегов. Да и тех было немного. Обычно больше двух-трех кораблей в рейде не участвовало. Сценарий нападения был незамысловат – один-два звездолета атаковали орбитальную станцию, вызывая огонь ее лазеров на себя, а один устремлялся к выбранной планете, точнее, к выбранной точке на планете – космодрому, арсеналам или складам. Фролы с ходу садились на планету или выбрасывали на небольших ботах десантные группы. Короткий яростный бой – и вот уже звездолеты фролов с награбленной добычей прыгают обратно в гиперпространство.
Но это в идеале. А не в идеале космические станции или планетарные военные базы уничтожали фролов или успевали ударить боевым лазерным лучом по еще не закрывшейся дыре в гиперпространстве, тем самым расплющивая фроловские звездолеты до атомной толщины. И таких случаев становилось все больше – кроки постоянно наращивали свои охранные войска, защищая свои тылы. Поэтому единственное, что оставалась фролам – это с помощью какой-нибудь хитрости обмануть кроков, застать их в врасплох и провести успешный пиратский рейд.
– Хотя что они могут придумать? – донеслись до Варка слова дежурного оператора. Тот, как мог, пытался успокоить начальственный гнев. – Хитри – не хитри, а против двадцати двухсот мегаваттных пушек не попрешь, – мужская рука любовно погладила пульт управления боевыми лазерными установками.
– И цыпленок, когда окажется на сковородке, может взлететь, хотя это еще и не птица.
– Не взлетит! Разве что только в мой желудок!
– Ну-ну, – Варк развернулся, собираясь выйти из командного отсека станции.
Резкий, отрывистый вой сирены, казалось, ударил прямо между лопаток.
«Ну, вот и дождались!», – командир «Щита-2» крутанулся в обратную сторону.
Звездолет фролов вынырнул из гиперпространства в каких-то четырех миллионах километров от них. Система наведения лазерных установок тут же ухватила его своими цепкими электромагнитными волнами. Вздрогнули и бесшумно стали разворачиваться на цель платформы с боевыми лазерами.
– Ну-ну, иди, цыпленок, на мою сковородочку, – Хрис нажатием кнопки перевел лазерные установки в высшую боевую готовность – где-то в глубине станции замкнулись десятки реле, и электрическая лавина забушевала буквально на пороге лазеров, отделенная от них последним контактом.
Выстрел! Последние контакты замкнули цепь. Мощный электрический разряд в двухметровом искусственном кристалле сдернул мириады электронов со своих орбит, обрушивая их внутрь атома. И последним писком несчастных были кванты света, которые, отразившись от зеркал, узкой лавиной света устремились в космос.
Шесть ослепительно ярких лучей, проглотив за считанные секунды четыре миллиона километров пространства, впились в корпус фроловского звездолета.
– Есть!
Но привычной картинки – расцветающего ярко-оранжево-синего бутона взрыва топливных баков или фонтанирующих из корпуса белых струй воздуха, мгновенно сжижающегося при практически абсолютном нуле, не последовало.
– Что за черт! – большой палец вдавил еще одну черную кнопку.
И еще шесть ярких копий вонзились в звездолет, но тот продолжал быстро нестись по своей траектории.
– Что за черт! – теперь уже хором закричали Варк и Хрис.
– Он что, заговоренный?! А ну, дай сразу залп из двенадцати пушек!
– Есть! – быстрое нажатие нескольких кнопок.
Две пары мужских глаз впились в экран монитора, где быстро росли двенадцать красных столбиков. Вот первые шесть уперлись сверху в пунктирную линию – шесть лазеров, сделавших выстрел первыми, вновь были готовы к стрельбе. Секунда, другая – и вторые шесть лазеров набрали номинальную мощность импульса.
Выстрел! Двенадцать сгустков энергии устремились К фроловскому звездолету. Но тот, словно не впитал в себя уже сотни миллиардов джоулей энергии, как ни в чем не бывало, продолжал нестись в пространстве.
– Прет к Армиксе. А там только позавчера на арсенал завезли три трехсотмегаваттника! – закричал Хрис.
– Еще залп!
– Командир, мы слишком часто стреляем! Температура лазеров растет, система охлаждения не справляется. Мы их можем спалить!
– Ты на рудники захотел?!! Огонь!
И вновь двенадцать снопов огня устремились к цели. И вновь звездолет заглотнул миллиарды джоулей энергии и… даже не «поперхнулся».
– «Щит-2», я Центр. Что там у вас? – раздалось с динамиков связи.
– Центр, я «Щит второй». Выпалили в фрола тридцать шесть полновесных залпов, а ему хоть бы хны!
– Не может быть!
Может! Черт подери, может!
– Вас понял. Попробуем и мы подключиться.
– Пробуйте! Ралли, залп!
Еще три полновесных залпа сделал «Щит-2». Но фроловский звездолет был неуязвим. По нему открыла огонь военная база на Армиксе, но ее боевые лазерные лучи были что иголки для наперстка – из-за сильного рассеяния энергии в атмосфере планеты.
На пульте управления космической станции вспыхнул транспарант: «Внимание! Нагрев лазеров критический!»
– Черт! Черт! Черт!
– Может, перевернемся?
Варк мгновенно понял мысль дежурного оператора. «Щит-2» имел двадцать боевых лазерных установок, размещенных по периметру корпуса. Схема расстановки была такова, что в любую точку пространства можно было направить не менее двенадцати лазеров. Так было и на этот раз. Дюжина лазеров палила в фроловский звездолет, а шесть их коллег по военному ремеслу прохлаждались в «тени» корпуса станции.
Перевернувшись – развернув станцию другой стороной, можно было задействовать еще не разо-гретые, «свежие», находящиеся в полной боевой готовности шесть лазеров.
– Не успеем! Фрол уйдет за планету. Тогда его не достать. Отключить блокировку. Огонь!
– Командир, погубим лазеры!
– Чела на твою задницу! – Варк сам потянулся к пульту управления, рванул рычаг перевода лазерных установок в ручной режим и тут же ударил по кнопкам управления огнем.
И вновь сверкнули двенадцать лучей. Цифры на мониторе, указывающие температуру лазерных установок, еще мгновение оставались неизменными, словно бортовой электронный мозг не мог поверить в реальность поступивших к нему данных. Неуловимая пауза – и засветились новые, запредельные для этого параметра значения температур.
Люди замерли, ожидая вердикта компьютера.
«Активация прошла успешно», – высветилось на экране монитора: лазерные установки станции выдержали. Но выдержал и фроловский звездолет. На одном из мониторов было видно, как точка звездолета уже ощутимо провалилась вниз экрана – гравитационное поле Армикса тянуло его к себе, забрасывая за терминатор.