— Я думаю, что завтра можно снять пластыри. Шрамов уже нет. Да их, по сути, не было. Ведь мы практически скальпелем не работали, в основном силикон. Поэтому дня через три пусть приезжают. Еще ее нужно привести в себя. Да, дня три, ну четыре, для Верочки. — Я никак не мог понять, о ком речь. — Да, еще, — снова услышал я, — не забудьте ошейник одеть, а то больно прыткая, Саню на тот свет отправила. И будьте с ней начеку.
Я почувствовал, что надо мной кто-то склонился, и в нос ударил сильный запах табака. И снова чей-то голос:
— А ты, Юрич, прям волшебник. Она — копия, но если не знаешь, то примешь за оригинал. Руки у тебя волшебные. Да, поработать нам придется.
— Да какой там волшебник, Павел Алексеевич, все компьютер. Запустил два фото, все сравнивается, подбирается, и выходит графика с данными, где и насколько нужно подправить. Вот только с ее чувствительностью и уровнем возбудимости я не уверен. Время покажет. Если что, скорректируем.
Голоса начали удаляться.
— Сегодня должны привезти девочку. Мне надо, чтоб из нее получилась, эээ… забыл… Селена какая-то. Ну, в общем, там все написано, и фото оригинала тоже там есть. Сам разберешься, а мне пора ехать.
Послышались удаляющиеся шаги. Потом наступила тишина. Я попытался открыть глаза, но веки были как будто налитые свинцом. Тут опять кто-то вошел в комнату.
— Так, парни, я сейчас одену ей вот это, и надо ее перенести в третью. Мы ее выписываем.
Я почувствовал, как он одел мне на шею чертов ошейник и сделал в вену укол.
— Все, можете забирать.
— Она же голая! — услышал я веселый голос, раздавшийся практически над ухом.
— Ну и что? Теперь пусть привыкает. Это будет ее повседневная одежда. — Раздался дружный смех.
— Юрич, а может, ее трахнуть? — опять смех, который тут же оборвался. — Да ладно, Юрич, я же пошутил, не смотри так.
— Слышь ты, щенок, у нас не второсортный товар! В основном все под заказ, и если с ней что-нибудь случится, я из вас двоих такое слеплю!.. Ясно?! Тогда вперед!
Я почувствовал, как меня подняли и переложили на что-то жесткое. Видимо, это каталка. В этот момент я начал проваливаться в сон, и голоса стали удаляться. Я начал слышать их урывками. Уже говорили между собой охранники, везя меня по коридору.
— Слышь, Котяра, а ты бы ей вдул? — сказал тот самый голос, что и первый раз предлагал.
— Иди молча, а то потом вдуют по самые уши. Ты еще Алексеича не знаешь. Меньше говоришь — дольше живешь. Понял?!
— Да я просто представил, что с Питом одинаковых телок трахаем, — не унимался первый.
Дальше шли молча, и я, уже не напрягаясь, начал вырубаться.
Внезапно буквально в трех метрах от меня разорвалась граната. В этот же момент я чувствую, что лечу. Потом удар, звон в ушах, и все как в тумане. Перепачканное сажей и пылью лицо Рыси. Он мне что-то говорит. Я его не слышу. Потом медленно прорывается сквозь шум его голос:
— Командир, живой? Куда зацепило?
Боли я не чувствовал и попробовал встать. Рысь мне помог. Вроде все в норме. Я прижался к стенке и начал осматривать себя. Крови нет, нигде не жжет. Разгрузка разорвана в клочья, магазины покорежены осколками, а на мне ни царапины. Бывает же такое, только глаза песком засыпало и слегка контузило. В это время Рысь уже долбил длинными очередями из ПК, стоя во весь рост в проеме окна. Я пытаюсь сдвинуться с места. Меня тошнит, нагибаюсь, и там, где секунду назад была моя спина, начинает лететь штукатурка, осколки кирпича и появляются пулевые отверстия. По нам лупят из ПКТ. Мы с Рысью вжимаемся в пол и наблюдаем, как толстые кирпичные стены превращаются в решето. Надо уходить, они нас тут заживо похоронят.
— Рысь, уходим! Где остальные? Все на второй этаж! Дом зубами держим! — ору я.
Связь не работает. Наверное, при взрыве сорвало. Я поднимаюсь и бегу в коридор. Натыкаюсь на засаду. Автомат поднять не успеваю. У ближайшего ко мне боевика ствол смотрит прямо мне в грудь. Я вижу, как у него палец вдавливает курок, и… Выстрела нет, а мой автомат уже на уровне живота. Начинаю стрелять, и неожиданно наступает полная тишина. Еще толком не понимая, что произошло, я присаживаюсь у стены…
— Не может быть. За каких-то две-три минуты пронесло столько раз! Это явно перебор. Так не может везти.
Подошли ребята.
— Командир ты как?
— Нормально, ну-ка дай мне автомат вот того жмурика — прошу я и отстегиваю магазин.
Так и есть, пустой. Парни, видимо, все поняли. Как они тут оказались? Уже не важно. Сейчас опять полезут. Уйти только ночью сможем. Начинает опять лупить ПКТ. К нему присоединяется еще и АГС. И все сначала. Опять грохот, взрывы, стрельба со всех сторон, и тут чья-то рука, нежная и мягкая начинает гладить меня по голове и по щекам, я открываю глаза, вижу лицо девушки, под впечатлением сна. Я хватаю ее за плечо.
— Где Паровоз? Рысь, прикрой, Малыша ранило.
Сильная пощечина приводит меня в чувство, я смотрю на девушку, сидящую рядом, и у меня вырывается следующий вопрос:
— Марина, ты что тут делаешь? Где мама??? — Я еще находился под влиянием сна. Даже тяжесть груди я воспринял, как разгрузку. — Как ты сюда попала? — снова закричал я.
Девушка застыла на месте, широко раскрыв глаза и от удивления рот. Она смотрела на меня, а я понемногу начал возвращаться в реальный мир.
— Ккккак? Отттткуда ввы, тты меня ззнаеш? — наконец-то она смогла выдавить из себя. — Мы разве знакомы? Ты кто? И маму мою знаешь? — На меня посыпались вопросы, как из пулемета. Теперь пришла моя очередь заикаться.
— Яяяя… Просто кошмар приснился. А ты и правда Марина? — начал выкручиваться я.
— Да заткнетесь вы наконец-то! — послышался чей-то голос. — То орет во сне, как полоумная, спать не дает, то бред какой-то во сне несет.
С трудом поворачивая голову, я окинул комнату взглядом и удивился. Она была довольно-просторной, отделанной в девчачьем стиле. Розовые тона обоев, светло бежевые с кружевами шторы и такие же накидки на мебели. Вдоль стен стояли четыре кровати с рисунками цветочков и бабочек. На одной из кроватей, отвернувшись к стене, лежала девушка, выставив довольно-таки аппетитную попку. Она была голой. Хотя, не совсем голая. На ней был пояс и черные чулки. Вот это вид! «Вдуть бы ей сейчас! - мелькнула шальная мысль. Но тут же она сменилась глубоким разочарованием: Пожалуй, это я больше никогда не смогу сделать, т. к. теперь сам являюсь обладателем такого же добра».
Я продолжил осмотр комнаты. Рядом с каждой кроватью стояло по тумбочке. Возле стены были два кресла и комод, обрамленный различными каемками из кружев, с большим зеркалом. На комоде были аккуратно разложены всевозможные косметические средства.
— Как тебя звать? — услышал я голос Марины. — Медсестра, которая тебе ставила уколы, называла тебя Анджелой, правильно? — спросила она.
— Я вообще не знаю, кто я, — буркнул я, но тут же поправился: — Я - Алина. Это они хотят так меня называть.
— А что, тебе бы подошло имя Анджела.
Я посмотрел на Марину и медленно по буквам произнес:
— Я — АЛИНА!
Она пристально на меня посмотрела. Ее изучающий взгляд пронизывал меня насквозь.
— Что тут вообще происходит? — спросил я.
Марина встала и пошла к креслу. Только в этот момент я увидел, что одежды на ней ровно столько, сколько и на первой девушке, если не считать туфли-лодочки на очень высокой шпильке. Я машинально отвернулся. «Охуеть, видимо здесь такая форма одежды, и мне придется жить в одной комнате с дочерью и видеть ее прелести, — подумал я. — Надо что-то делать». Тут я вспомнил про ошейник.
— Черт! — крикнул я, схватив его руками.
Девушка повернулась и хотела что-то сказать, но, увидев мой взгляд, сочла, что лучше промолчать. Марина вновь посмотрела на меня удивленно и изучающе. «Надо следить за языком», — решил я.
— Какое сегодня число?
— Одиннадцатое мая, — сказала девушка, лежащая на кровати.
— Слушай, подруга, как тебя звать? Давай хоть познакомимся? — обратился я к ней.
— Даша, — спокойно ответила она и, продолжая лежать, изучающе посмотрела на меня.