Конечно, ныне подобная манера писать не в моде, почему я и выражаю свою благодарность издательству «Грифон», его шеф-редактору Роберту Робертовичу Оганяну, и главное, генеральному директору издательства, Елене Эдуардовне Будыгиной, все-таки решившимся опубликовать столь «нетипичную» книгу.
Глава 1. Вышеград
Теплый майский день 1993 года, я сижу за столом кафе Белградского железнодорожного вокзала и пью пиво из полулитровой кружки. Со мной мои боевые товарищи по нашему русскому добровольческому отряду, находившемуся с начала марта 1993 года под Вышеградом[1] в Республике Сербской (образованной в Боснии и Герцеговине). Мы уже второй день дежурим на вокзале, чтобы встретить своих товарищей из Вышеграда. За это время мы видели двух русских добровольцев, возвращающихся домой из Республики Сербской Краины, потом еще одного русского, неведомо какими путями попавшего в Сербию — в состав специальной милиции, действовавшей в Косово. Попались нам на глаза кикбоксёры из Петербурга, но обоюдного желания продолжить знакомство у нас не возникло. Куда более приветливой и симпатичной, в отличие от героев спортивных побед, нам показалась девушка Илона из Днепропетровска. Она следовала домой не по собственному желанию, а из-за печати о депортации, поставленной ей местной полицией: Илона завершила свои обязанности танцовщицы в стриптиз-баре.
Тогда, после двух месяцев скитаний по боснийским горам, очень хотелось встретить своих земляков, но после долгожданного свидания с ними на местном базаре в Белграде ностальгия быстро улетучилась.
Впрочем, в отличие от моих товарищей, меня возвращение домой вообще не интересовало, так как никаких особых обязательств в России я не имел. Зато чувствовал глубокую неудовлетворенность, так как, провалявшись после ранения месяц в больнице города Ужице (Сербия), а до этого пробыв на фронте всего один месяц, ветераном себя назвать никак не мог. Да и эту войну я еще как следует не распробовал и поэтому очень хотел принять участие в какой-либо большой военной операции.
Не стану упоминать о предварительных переговорах, предшествовавших моей миссии на войне в Югославии.
Я воевал в составе бригады, собранной из сербов Горажде.[2] Толкового порядка там я не увидел. Наш отряд почти все время проводил в горах, лишь изредка посещая свою базу в штабе бригады, большом сербском селе Семеч: после мы опять уходили в горы.
Мой отряд состоял из сербов, казаков из-под Ростова-на-Дону, добровольцев из Москвы, Саратова и прочих городов бывшего СССР, общей численностью до 35 человек. Большая часть нашего отряда прибыла организованно из Москвы, остальные присоединились в Вышеграде (это были 8 человек из Питера, приехавшие на 2 недели раньше). Несколько человек перешли к нам из предыдущих добровольческих отрядов: 2-го РДО,[3] ушедшего в район горного массива Маевица, и казачьего отряда, переставшего существовать в феврале 1993 года.
Мы попали в сложную ситуацию, так как положение в Вышеграде сильно изменилось с ноября 1992, когда здесь появился 2-й РДО. Тогда сербские власти ощущали потребность в обороне: противник свободно передвигался по горам, непосредственно расположенным над самим Вышеградом. Войск у местного командования было мало, и его главную силу составляла лишь «интервентная чета» (рота быстрого реагирования) под командованием местного парня Бобана Инджича, да и та — далеко не в полном составе. В этих условиях приходилось искать людей, умеющих владеть оружием и способных выполнять ответственные задачи, поэтому сюда приезжали не тоько отряды «специальной» милиции Сербии, но и добровольцы из Сербии и Черногории.
С одной из таких групп добровольцев мы познакомились сразу же по прибытии в Вышеград, они называли себя «скакавцы» (кузнечики).