— Ты здесь, Дик, здесь.
Не в выжженной болью комнате, где у тебя нет права даже уснуть.
Ричард приподнимается, чтобы уткнуться в грудь Джека — тот успел надеть футболку, зная, что Ричарду важно за нее цепляться, и под тканью ощущается размеренное биение сердца.
— Дыши, Дик.
Иногда Ричарда накрывает, хотя давно такого не бывало. Видимо, устал после Большого гона, еще появление Генри и Мортонов… но даже давно, когда Ричард впервые в панике задыхался, Джек ничуть не растерялся. Он также тихонько гладил брата по спине и напоминал делать не короткие судорожные вздохи, а размеренно дышать.
Джек не знает, но и тогда, и сейчас Ричард слушает именно его дыхание, сосредотачивается на нем и сам успокаивается.
Паника еще выжигает изнутри, но негромкий шелестящий голос Джека постепенно ее прогоняет. Такими интонациями он заклинает духов — и демоны внутри Ричарда откликаются.
— Лучше, Дик?
— Угу.
— Пойдем обратно?
— Угу.
Под одеялом тепло и уютно — в той комнате одеял не было. Здесь Ричард ощущает себя в безопасности.
— Ты сможешь уснуть, Дик?
— Да. Спасибо.
Джек еще уставший после ритуалов и быстро засыпает, уткнувшись носом в плечо Ричарда. Тот еще долго лежит в мутном свете утра, но спокойный запах брата и его размеренное дыхание наконец-то полностью прогоняют панику, оставляя только тяжелую голову — и наконец-то сон.
Утром Ричард просыпается поздно. Джек уже встал, и с кухни слышны голоса: он и забыл, что у них остался Генри.
Тот сидит на стуле с чашкой кофе и косится на Джека, а он поправляет что-то на плите и наливает кофе для Ричарда. Ставит перед ним как раз в тот момент, когда Ричард плюхается на стул.
Джек не уходит. Встает позади него, кладет подбородок на макушку Ричарда — а руки не на плечи, а к шее, как будто обхватывает горло.
Со стороны это наверняка кажется странным, а может, и угрожающим. Но Ричард прекрасно понимает, что брат наоборот, его успокаивает.
На тебе нет ошейника, раздирающего кожу. Только теплые ладони брата, еще пахнущие сыром.
— Я позвоню тебе, Генри, — говорит Джек. И твердости у волчонка сейчас не меньше, чем у его отца. — Когда можно будет проводить второй ритуал. А сейчас тебе лучше уйти.
========== 3. ==========
Проходят сутки, и Джек подумывает, что завтра можно попробовать вторую часть ритуала. Всё это время они Генри не видели, и даже Ричард, кажется, не очень стремится к встрече.
Джек сидит за кухонным столом с большой упаковкой чипсов. Брать их приходится исключительно левой рукой, потому что правой Джек на листе бумаги набрасывает геометрический узор.
Ричард встает позже. Джек слышит, как брат шебуршит в комнате, потом в ванной. Наконец, заходит на кухню, вытирая капли воды с лица. Джек предпочитает бриться каждый день, а Ричард часто оставляет легкую небритость. Говорит, что так больше нравится девушкам. Джек только закатывает глаза.
Ричард еще не надел кофту, так что видна чернильная татуировка ворона на правом плече, переходящая на грудь.
Невысокий, гибкий и тонкий, он походит на поджарого хищника, готового выслеживать и загонять добычу. Темноволосый и темноглазый. Выше Джека на полголовы и старше на три года.
— Чипсы? — возмущается Ричард. — Вот уверен, это твой завтрак. С утра пораньше фигню ешь.
Он перехватывает пачку и закидывает в шкафчик на верхнюю полку.
— Зануда, — ворчит Джек.
Фыркнув, Ричард уходит, и Джек может видеть уродливые шрамы на его спине. Оставив набросок, Джек достает сковородку, чтобы приготовить нехитрую яичницу. Оба брата не любят ранние завтраки, так что Ричард обычно ест на работе. А Джек сегодня встал достаточно рано, чтобы уже проголодаться.
— Дик, на тебя яичницу рассчитывать? — всё-таки уточняет Джек.
— Неа, — раздается голос Ричарда из комнаты. — Но кофе я буду!
— Кто бы сомневался, — ворчит Джек себе под нос.
Кофе всегда варит он. Причем ритуал настолько устоялся, что если Джек по какой-то причине не успевает, то Ричард даже не пытается сам и пьет растворимый. На который Джек всегда морщит нос.
Ричард возвращается в уже привычной черной кофте, художественно подранной по низу, с какими-то ремешками и цепочками. Усаживается за стол в ту же позу, в какой недавно сидел сам Джек, подогнув ногу под себя. Смотрит на набросок:
— Это для Рика?
— Ага, — Джек смущается и отворачивается к сковородке, хотя ни яичница, ни кофе его участия не требуют. — Ну, он визитки хотел…
— Да, я помню.
Рик держит большое кафе ближе к центру, на нейтральной территории, и там любят собираться не только люди, но и оборотни из разных стай. Заходят даже одиночки.
— Классно выходит, — искренне говорит Ричард.
Джек знает, что брату правда нравится. Оборачивается и пожимает плечами, привалившись к плите:
— Потом на компьютер перенесу и закончу сегодня. Хотя бы первый вариант. Раз всё равно пока не работаю…
— Я уже говорил, Джек. Не обязательно идти продавать книги в очередной магазин. Или что ты там еще себе решил. Ты можешь продолжать заниматься дизайном. Это твое.
— Однажды заказы от стаи иссякнут.
Ричард пожимает плечами и, скрестив руки на груди, откидывается на стуле.
— И что? Они посоветуют друзьям. Так и происходит, — голос Ричард неожиданно смягчается. — Тебе не обязательно заканчивать колледж, чтобы делать то, что тебе нравится.
— Легко тебе говорить. Ты-то закончил.
Джек знает, что он несправедлив. Знает, что в голосе прорезается обида, но она не имеет отношения к брату.
Обида на себя. Что не смог. Оказался слишком слабым.
Джек тогда был в восторге. О! Поступил туда же, где только отучился брат, куда сам хотел и стремился. Но если Ричард не очень представлял, чем заниматься, то Джек был уверен, что его ждет дизайн. Он был в восторге!
И старался не замечать, что с первого же дня ему было плохо. Слишком много людей вокруг, они все яркие, сводящие с ума. От обилия запахов тошнило, и Джек не мог есть.
Но хуже всего были духи. Джек и раньше ощущал их, даже подростком он с успехом выполнял обязанности шамана. Но в колледже духи превратились в постоянный шум в голове, который сводил с ума. В липкий туман, от которого Джек никак не мог отмыться. Несколько раз ловил себя на том, что начинал бормотать что-то, обращаясь к духам.
Потом его совсем накрыло. Он смутно помнил, как его трясло, а он не мог встать с пола, рыдал и рыдал. Не мог остановиться. А вокруг шелестели духи, и чужие запахи забивались в нос.
Зато Джек хорошо помнил, как он ждал в медицинском крыле, успокоившийся, но абсолютно вымотанный. И пришел Ричард. Собранный, серьезный, он заявил, что они едут домой. У него в руках уже был рюкзак с вещами брата, так что Джек не протестовал. Вяло поплелся следом.
Между ним и старшим братом всего три года, и внешне они оставались очень похожи, так что некоторые даже думали, они двойняшки. Но в тот момент Джек лучше многих видел разницу. В Ричарде ощущалась внутренняя сила, он действительно был прирожденным лидером, который готов брать ответственность и вести за собой.
Джек ощущал себя маленьким, нескладным и разбитым. А главное, Ричард с легкостью ориентировался в окружающем мире и спорил даже с отцом. А Джек не смог и в колледже учиться.
— Просто это не твое, — сказал Ричард, когда они сели в такси.
Джек боялся, несмотря на свои слова, Ричард посчитает его слабаком, поэтому свернулся тогда у дверцы, боясь встречаться взглядом с братом. Но тот сам придвинулся и обнял, по-звериному ткнувшись носом в шею. Джек тогда расслабился и понял, что брат всегда на его стороне — и он правда не считает Джека слабым. Просто другим.
Джек ставит перед Ричардом кофе, а сам садится напротив, чтобы позавтракать. За прошедшие три года много чего произошло, но Джеку кажется, он так и не смог найти свое место.