- Это невероятно: вот так беззаботно собираться ночами у костра.
- Ничего особенного. Тучи комаров, пьяные песни и признания. А наутро свежие сплетни и стыд.
- Я давно не развлекался, - грустно признался вольник. - Вот бы напиться и хотя бы на одну ночь забыть обо всем. Попеть песни, полюбоваться на красующихся девушек, в шутку помахать кулаками.
- Я не верю, что эти гонения навсегда. Однажды все вернется.
- Надеюсь, что так. Ты бывала на городских ярмарках?
- Нет. А вот сестре часто удавалось проникнуть даже в закрытые от простого люда места. Почему ты спрашиваешь?
- Просто это одно из самых счастливых воспоминаний. Все такое яркое, что глазам больно смотреть. Радостные крики и смех. Тогда к вольникам относились с уважением, даже приглашали на приемы к королеве Адриане.
- Королева Адриана? - не поверила знахарка. - Но она же правила...
- Почти пятьдесят лет назад. Хочешь узнать сколько мне лет?
- Нет, - искренне ответила Вида. - Лучше расскажи о приемах.
- О, поверь, они были скромными. Почти все отдавалось простым жителям. Для них же устраивались гуляния и пиршества.
- А правда, что королева жила в маленьком доме возле озера?
- Нет, конечно, - улыбнулся Важин. - Но она любила там гулять и подкармливать уток. Таких уже не встретишь возле наших водоемов. Те были золотистые с черными крыльями. Красиво, особенно когда на них попадало закатное солнце. Кажется, их подарил какой-то приезжий купец, не побоявшийся посвататься к Адриане. Но ее сердце уже было занято: народом, страной, природой.
- Ты много знаешь о королеве. Вас что-то связывало?
- Разве что любовь к музыке, - рассмеялся вольник. - Я застал ее последние годы жизни. Но знаешь, с тех пор я не встречал людей с таким дряхлым телом, но удивительно молодым сердцем и любовью ко всему, что окружает. Это было чудесное время для всей страны.
- Так ее все-таки убили?
- Нет. Я наслушался много злых сплетен и выдумок. Но все до единой - ложь. Она умерла во сне ранним утром. Как и мечтала. Жаль, я не успел приехать.
Видана слушала вольника и не верила, что еще совсем недавно за ним гнались солдаты. За тем, кто так много знает и так много видел. Пусть и не человеком, но существом с добрым сердцем.
- Расскажи еще! - смущенно попросила девушка. - Где твой дом, семья? Ты же не мог всю жизнь быть один!
- Это не займет много времени. Я родился на севере, у любящей матери и часто исчезающего из нашей жизни отца. Когда понял, что не похож на других - начал путешествовать, часто возвращаясь домой. Мама скучала, но никогда не останавливала. Знала, что во мне кипит отцовская кровь.
- Он тоже был вольником?
- Да, но пожалуй это все, что я о нем знаю. Потом мама умерла, дом отдали молодой семье и с тех пор я обходил север стороной. С отцом виделся два или три раза, случайно встречались в просящих о помощи деревнях.
- Значит, дома у тебя нет?
- Мне он не нужен. Я не могу долго оставаться на одном месте.
- Вот как, - вздохнула знахарка, подперев рукой щеку. - А я наоборот не могу уйти. Столько раз хотела накопить монет, перебраться в город и открыть свою лавку! Но там и без меня лечух хватает.
- Города давно стали опасным местом. Но хороших знахарок в них явно маловато.
- Брось, там даже целителей несколько бывает.
- И почти все обманщики. Лучше оставайся здесь. Поверь, только в песнях странствия кажутся чем-то захватывающим и романтичным. А в жизни это стертые в кровь ноги, голод, жара или холод, от которых не спрячешься под крышей.
- Но ты столько повидал, знаешь то, что другие не слыхивали!
- Этим сыт и обут не будешь. Особенно сейчас.
- Но ты ведь был знаком с самой королевой! - не могла понять такой несправедливости Видана. - Это должно хоть что-то значить!
- Прошли десятилетия. Кто станет слушать? Я удивлен, что ты так легко поверила.
- Уже поздно. Ты должно быть устал, - резко сменила тему знахарка. - Тебе удобно на лавке? Может постелить в сенях?
- Нет, все хорошо. Только спать совсем не хочется. Ты ложись, а я еще немного посижу.
Видана сменила едва тлеющий огарок на новую свечу и пожелав гостю спокойной ночи сама улеглась в прохладных сенях. Тело радостно заныло, но сон не шел. Она прислушивалась к хрипловатому дыханию больного, к щебету птиц, к неугомонному кудахтанью в соседском курятнике.
Покатавшись с боку на бок девушка не выдержала и вернулась в дом. Молча накинула на плечи затасканный до дыр сестринский платок и уселась за стол, напротив удивленного Важина.
- Ты чего?
- Не спится.
- Понятно.
Они еще немного посидели в тишине. Мужчина серой тенью восседал на стуле, откинувшись на хлипкую спинку. Раненый бок привычно поддерживал рукой.
- Слушай, - тихо начала знахарка, спрятав дрожащие ладони под тканью, - неужели ты никогда не остановишься? А если влюбишься, заведешь ребенка? Будешь уходить как твой отец?
- Я никогда не буду как он! - впервые повысил голос вольник. - Извини. Я предпочту остаться бездетным, чем заставлю близких страдать из-за меня.
- Ты ведь можешь сделать кого-то счастливой! Совсем не обязательно причинять боль.
- Я пытался. Поверь, вольникам этого не дано. Рано или поздно я уйду или сорвусь.
- Твоя возлюбленная сказала, что ей нужен тот, кто всегда будет рядом? - вспомнила девушка.
- Да. - Важин изменился в лице. - Ведь я не смог.
- Может она слишком много требовала? Или сама не знала, что ей нужно? Ведь если любишь, то всегда будешь ждать.
- Ты ничего о ней не знаешь.
- Так расскажи, - не отставала Вида.
- Зачем тебе это?
- Я же девушка, - пожала плечами знахарка. - Любопытство никуда не денешь.
- Я бы не хотел вспоминать.
- Жаль. - Видана резко дунула на пламя свечи. Оно моргнуло и унеслось под потолок едва заметной струйкой дыма. Комната погрузилась во тьму.
Девушка успела задремать, когда тишину нарушил хрипловатый голос:
- Мы встретились в селении, куда нас созвали как лучших в своем деле. Участились случаи нападения диких животных. Всего за неделю звери растерзали десятерых. Она была известной целительницей, прославившейся силой и замкнутостью. Я же лучше других вольников понимал дикую природу, а не домашний скот. Злата прибыла раньше и уже успела излечить двоих детей с тяжелыми ранами. Уставшая, с мокрой от пота челкой и окровавленными пальцами. Такой я увидел Злату впервые. И тогда же впервые услышал голос: холодный, властный. Уже не помню, что она сказала, но этот голос не выходил из головы всю ночь, пока я разбирался с мучающейся от бешенства стаей кабанов. А на следующее утро нашел Злату возле родника. Изнуренную и беспомощную. Она так сильно противилась тому, что кто-то может увидеть ее слабость, что предпочла сбежать в лес. Наплевав на опасность и здравый смысл. Я отнес ее в деревню и ушел. Следующая встреча состоялась через год в каком-то вонючем трактире. Мне тогда здорово досталось от пьяного стражника, разбившего о затылок глиняный кувшин с толстыми стенками. Оказалось, что он обознался и в качестве извинений оплатил ужин и добавил на лишнюю кружку. А Злата, ставшая свидетельницей нападения, оказала помощь. Мы разговорились и не сразу поняли, что уже знакомы. После той встречи мы почти три года путешествовали вместе. А потом ей предложили место при короле.
- И она согласилась?
- А кто бы отказался? Она умоляла остаться, обещала поговорить с влиятельными людьми, чтобы нам выделили дом и подыскал мне обычную работу.