— А что, много американцев звонит Лаврику? — спросил Родион. — А то он мне на Новый год ответил: «Хелло».
Нет, Лаврику звонят только русские.
— Просто… там так хорошо, что хочется быть своим.
Отец сказал:
— Эмиграция — катастрофа, психическая болезнь.
Откуда он может знать? Он и за границей ни разу не был.
— А здесь оставаться — не психическая болезнь?
— Тоже болезнь, но другая какая-то. — Хоть бы Родион уже перестал свои зубы показывать! — Родина — она для чего-то все же нужна.
Для чего-то, да. Для чего?
Таким был предотъездный период: с бессмысленными разговорами, оформлением бумажек, интенсивным освоением английского, с волнениями по поводу Шурочкиной беременности, одалживанием весов, ванночек и других вещей.
Наконец ребенок рождается, его регистрируют. Разногласий по поводу имени нет. Лео, пусть будет Лео — имя красивое, короткое, международное.
2
Много всего происходит за почти десять лет: первый зуб Лео, потом первым же выпавший, первые слова, которые он произнес, крещение его в Москве, накануне отъезда, — по настоянию одной из двоюродных бабушек, она и выступила крестной матерью. Крестным стал, естественно, Родион. Но это опять-таки все было — общее, которое неинтересно. Потому что интересно — единичное, частное, вроде камушков на берегу, а младенцев тогда в Москве всех крестили. По приезде в Америку еще и обрезание сделали. В Америке все мальчики оказались обрезанными, в то время имелись на этот счет свои медицинские соображения. Алеша с Шурочкой и подумали: пусть уж будет как все.
А Максим Максимыч с компанией лежат на стеллаже с книгами, как раз рядом с Лермонтовым. В их собственном доме. Несколько лет как приехали, а уже свой дом. Алеша теперь не Алеша — Алекс, на здешний манер, да и она не Шурочка — Александра: следовательно, тоже Алекс, к чему эти многосложные имена? Дома она, разумеется, Шурочка.
Существует много способов приобрести дом. Например, купить его, собственно, не выкупая: только проценты платить. А когда придет время, когда Лео вырастет, то и дом станет дороже — продать его и найти себе на том же Кейп-Коде что-нибудь небольшое, но у воды — так у них запланировано.
Алекс, которая Шурочка, устроилась в маленькую генетическую лабораторию, ее зарплата почти целиком уходит на няньку для Лео, неизменно русскую — за прошедшие годы у Лео сменилось несколько нянек, ни к одной из них у него не возникло привязанности. Алекс-Алеша служит в средних размеров компании, пишет программное обеспечение для игры на бирже ценных бумаг. Финансовые результаты у компании превосходные, программы работают — теория случайных процессов, линейная алгебра, никаких чудес.
Жизнь семьи — в ежедневных совместных обедах (по-нашему — ужинах), в том, что Алекс с Шурочкой каждую ночь ложатся вместе в постель, в отправке Лео в школу и на дополнительные занятия, в приятном, без дурных запахов быте, в праздновании семейных и некоторых государственных праздников — без пафоса, свойственного недавно приехавшим. Побывали в Италии (дважды), в Испании, Франции — это больше Шурочке интересно, и — польза для мальчика. Алекс не ощущает потребности в путешествиях, ему и дома, в Бостоне, хорошо.
«В Америку хотят многие, а в Царствие небесное никто не торопится, — скажет, поглядев на них, Родион. — Да оно вам как будто и ни к чему, в таком вы живете согласии». Родион однажды приедет к ним, но не задержится. Что-то совсем свое интересует его в Америке, какие-то монастыри — Алекс с Шурочкой и не думали, что в Америке сохранились монастыри. Родион теперь очень набожен. Пусть. Перед отъездом произносил что-то про чадородие, мол, надо бы вам, друзья, заиметь побольше детей. Благодарил, хвалил, но осталось тяжелое ощущение: он их что, осуждает?
— Ханжа он, твой Родион, — сказала Шурочка. — И Лео он не понравился.
Лео было тогда шесть лет. Двумя днями раньше Родион случайно пролил ему на ноги горячий суп.
— Молодец, не расплакался. А Родион твой урод. И руку не умеет пожать.
Это правда: с рукопожатиями у Родиона всегда были сложности. Жал руку вяло и как-то хихикая, будто делает что-нибудь неприличное.
— Мокрая курица, фу.
Не может быть никакого знания и правды на стороне человека с такими руками, считает Шурочка.
— Пожалуйста, не расходись. — Алекс делает бровки домиком. — Родион обещал приглядеть за отцом.