— Пей, ешь, — улыбается Никита. — Ну и разговаривай. Сейчас, у тебя это хорошо получается.
Ем, пью, общаюсь, под столом бессовестно лапаю ножки невест. Чему они совершенно не сопротивляются. Даже не так, они сами активно гладят мои ноги. И мне это не нравится. Мне не нравится всё и все.
Ещё через двести грамм, всем скопом идём в баню. В огромную, в три раза больше чем у нас. Раздеваемся, слава Святой Елении в раздельных раздевалках. А потом, все вместе сидим в парилке. Сидим не долго, потому как Никита предлагает исхлестать друг друга вениками. Его хлещут жёны, меня невесты.
Никакой морали у людей. Вообще. Ни капли. Надо же так...
Хотя женщины не раздеваются. Да и мне, заморышу никакого внимания не уделяют. Ну ещё бы, Никита телосложением как что-то среднее между Ерофеем и Медведевым. Удивить их, мне просто нечем.
А вот им есть чем. Потому как после парилки, мои почти родственники хохоча бегут в бассейн. На ходу раздеваются и прыгают в воду. И если наши девушки, или в простынях, или в купальниках, то эти... И стыда никакого нет. У них. У меня есть.
Испанский называется. Хотя...
— Ух, — вздыхает Никита. — Думал сознание потеряю. А ты хорош, так спокойно выдержал.
— Я люблю баню. Мне наш лекарь советует ходить как можно чаще. Полезно это. Пап, вопрос можно?
— Хм, задавай.
— Они...
— Смущает то что они голые? Так это нормально. Человек, он натуру свою показывает только когда ему прятаться не за чем. Не подумай, не бесстыдники мы какие-нибудь и не извращенцы. Просто у нас так принято.
— Понятно...
— Ну, Слава, как невесты? Хороши?
— Не то слово. Сам себе завидовать начинаю.
А хороши не только невесты, их мамы тоже ничего. Очень ничего. Однако смотрю на невест, потому как Никита здесь. Ну и вида что мне не по себе от таких традиций не подаю. Улыбаюсь как имбецил, киваю.
Пиво, разговоры, обсуждения. Наконец-то завершение водных процедур. Ещё разговор с тестем у камина. Выкуриваем по паре сигарет, обсуждаем предстоящую свадьбу и просто не пойми что, после чего невесты уводят меня спать. Приводят в комнату, желают доброй ночи и уходят.
Падаю на кровать, лёжа раздеваюсь до трусов, забираюсь под одеяло, и тут... Что происходит? Кто все эти люди? Что я здесь делаю? Зачем я это делаю? А если подумать? Ну не меня же, замуж выдают. Чего тут страдать лежать? Конечно, была бы у меня одна только моя любимая Варенька, я бы вообще не парился. Но их у меня, кроме Вареньки, ещё четыре. Из этих четверых две как-то странно, нелепо и неожиданно примазались. Ещё две со мной вообще по договору. Но могло бы быть и хуже? Радоваться стоит хотя бы тому, что все они красивые. А не старухи какие-нибудь. Хм...
Дверь осторожно открывается, Люба и Света, обе в коротеньких ночнушках, забегают в комнату и прыгают на кровать. Садятся и хихикая смотрят на меня.
— Чего пришли?
— Спать с тобой, — удивляется Люба.
— А ты что, против? — толкает меня Света.
— Я? Против? Свет, ты объясни мне, неразумному, каким дураком надо быть, чтобы от вас отказаться?
— Но раньше ты отказывался.
— Раньше вы жалели о том, что я не сдох. Ладно, забыли, не дуйтесь. Может быть не сразу спать? Поговорим. О чем-нибудь. Расскажите о себе. Чем увлекаетесь? Что вам нравится? Я должен знать, иначе как я буду ухаживать за вами. Света, начинай. Хотя нет, подожди. Ложись.
Света просто падает пластом на кровать. Закрывает глаза и судорожно выдыхает. Переворачиваю это безвольное, судорожно вздыхающее тело, задираю ночнушку...
— Слава, — подползает ближе Люба. — А может не надо? Может подождать стоит, до свадьбы. Мы же ещё не готовы. А почему она а не я?
— То есть вы, пришли в ночнушках на голое тело и говорите что не готовы? А вам говорили что врать не хорошо? Ладно, я не о том о чём вы думаете.
Укладываюсь на живот, обнимаю вздыхающую свету. Укладываю голову ей на попу.
— Ну вот теперь можно и поговорить. Люба, давай ты. Света кажется не может. А удобно. Мягко так. Ну так и?