Василий Филиппович любил своих учеников, всех без исключения. Однако после случая в яблоневом саду он с особым вниманием присматривался к Ивасику Колеснику. И увидел то, чего раньше не замечал. Самые обычные растения в вазонах цвели пышным цветом. Оказывается, их поливал Ивасик... Деревья у входа в школу, мимо которых проходил этот мальчик, к которым прикасался руками, не поддавались осени — листья на них нисколечко не желтели, будто на этой аллее навсегда осталось лето... Однажды Колесник подобрал засохший лист клена и положил его в портфель, а к концу уроков листок зазеленел...
Ребята уже привыкли к этим чудесам, привыкли и к тому, что каждое утро Ивасик приносил им гостинцы. Все те же румяные, веснушчатые яблоки с его Первоклассницы. Работа в саду не только приучила его к труду, но сделала щедрым и добрым.
И вот, наблюдая за Ивасиком, беседуя со старыми людьми, Василий Филиппович пришел к неожиданной мысли.
Иван-лесник жил когда-то в этом селе. Ивасик Колесник тоже родом из здешних мест, а все его родственники садоводы и лесники. А что, если легендарный лесник — предок Ивасика? И от него к мальчику перешло волшебство? Ведь передаются от дедов-прадедов разные способности — мастеровитость, певучесть, ловкость... Значит, и волшебство передается.
На последнем уроке Василий Филиппович обычно читал первоклассникам народные сказки. Сегодня решил рассказать им об Иване-леснике, о том, как оживил он заморское дерево и как барин предложил ему в награду большие деньги, только бы тот пошел в садовники. Но не согласился Иван. «У меня,— сказал он,— в лесу много работы. Ведь без меня ни один лесовик-боровик не справится с Бабой Ягой».
В этих краях много разных сказок о лесовиках. Оно и понятно: края-то лесные. И село так и называется — Подлесное...
— Ребята, а вы верите в волшебство, в лесовиков, о которых в нашем селе рассказывают сказки, верите?
— Верим! — дружно ответили школьники.
— А какие они, эти лесовики?
Дети зашумели и стали наперебой рассказывать.
— Тихо! — угомонил их учитель. — Буду вызывать по одному.
— Они улыбчивые,— говорили первоклассники.
— Маленькие.
— Сильные и смелые.
— Они добрые.
— Незаметные.
— У них ласковый голос.
Василий Филиппович улыбался, слушая уверенные ответы ребят. Да, наверное, лесовик, если бы он существовал на самом деле, был бы таким, каким видится детям...
Учитель посмотрел в окно, и черневший вдали лес показался ему таинственным и сказочным.
Вы, конечно, не забыли, что происходило в это время в лесу? Ну да, Баба Яга полетела к лесовику-боровику.
«Только бы меня никто не заметил,— беспокоилась она. — Такие дела делают тайком...»
Ночь словно услышала ее. Над лесом стало быстро темнеть. Появился начищенный тучками серпик месяца. Это разбойница-ночь нацепила пиратскую серьгу и спрятала под черным покровом непрошеную гостью из старой сказки.
Правда, теперь, в темноте, невозможно было отыскать домик лесовика. Пришлось Бабе Яге позаботиться о ночлеге. Она приземлилась, выбрала самое неприветливое дерево, сухое, корявое, без единого листочка, и устроилась на его суку.
Если бы кто-то увидел ее издалека, то подумал бы, что это большая растрепанная ворона.
Но заяц Павлик так не подумал, потому что увидел Бабу Ягу не издалека, а прямо над собой.
Так уж получилось, что и он прятался под этим сухим деревом. Павлик целый день бежал к лесовику-боровику, чтобы рассказать о пришельцах-разбойниках. А когда наступила ночь, решил переждать под первым попавшимся деревом. Попалось вот это, корявое... Только заяц накрыл ушами глаза и задремал, как над головой заскрипел сук и послышался шепот: «Ладушки-ладуси, отдохни, бабуся. Помер добрый старичок — заберу я корешок».
Павлик сразу узнал этот голос, замер и боялся даже дрожать. Дрожала лишь одна мысль в его голове: «Неужели лесовик-боровик умер?..»
Рано-рано на рассвете, когда над лесом еще покачивалась позеленевшая от утренней сырости пиратская серьга уходящей ночи, ведьма полетела дальше. «Надо ее перегнать!» — встрепенулся заяц и помчался прямиком, не разбирая дороги.
А дерево это, казалось бы, мертвое и трухлявое дерево, покачалось из стороны в сторону и неожиданно тоже отправилось в путь. Да, да, оно шагало, переступая обрубками сухих корней через кусты и ломая маленькие деревца.
Из его темного дупла вынырнула косматая голова. Тугой на ухо Соловей-разбойник ночью ничего не слышал, он только что проснулся. Огляделся и, зевая, скомандовал: