На следующий день Пит решил не ходить к заветному месту. Он знал, что не вытерпит и войдёт в магазин, даже если «Волшебный мир» возникнет всего на несколько минут. Вечером Пит долго мерил шагами гостиную. В десять он передумал, вышел из дому и отправился туда, где появлялась заветная дверь. Вдруг Элли оставила какой-нибудь знак на прощание: записку, розу на пороге, хоть что-то?
Ничего там не оказалось: ни двери, ни розы, ни записки. Пит уселся на тротуар. Жаль, не додумался сфотографировать Элли. Вот бы узнать, какие фильмы из его коллекции она посмотрела? Понравилось ли ей?
— Привет, мистер Никель.
Пит оглянулся и увидел Элли в красном плаще и с компьютерной сумкой через плечо. Девушка села рядом.
— Я уж думала, ты не придёшь. А самой что-то не улыбалось шататься ночью по чужому городу, когда в кармане пятьдесят долларов мелочью на всё про всё. Некоторые улицы тут такие же, как у нас, но не настолько, чтобы вычислить, где твой дом.
— Зачем ты здесь?
— Во всех книжках, что ты мне дал, упоминается «Гражданин Кейн». Пишут, что этот фильм перевернул всю историю кинематографа, — она легонько стукнула Пита кулаком в плечо. — А диска-то у меня нет!
— Как нет? «Гражданина Кейна» все знают!
— Не у нас. В нашем мире фильм погиб. Хёрст[9] знал, что сценарий основан на событиях из его жизни. Он договорился со студией: охрана отвлеклась, и неизвестный злоумышленник уничтожил плёнку. Уэллсу пришлось начинать всё заново. И он снял «Ясона и аргонавтов».
— Элли, ты понимаешь, что вернуться…
Она рассмеялась и склонила голову ему на плечо.
— Я не собираюсь возвращаться. Что я там забыла?
От внезапного страха у Пита засосало под ложечкой.
— Элли, это не кино.
— Конечно, — ответила она. — Это жизнь, что намного лучше.
— Просто я…
— Не волнуйся, — она шлёпнула Пита по ноге. — Напрашиваться не буду. Я не Бланш Дюбуа[10] (между прочим, у нас в кино её сыграла не Вивьен Ли, а Джессика Танди), не стану полагаться на милость первого встречного. В пятнадцать лет я ушла из дому — как отрезала. Начинала с нуля — без друзей, без документов. Сумела там — сумею и здесь.
Пит обнял её.
— Здесь тебе не придётся начинать с нуля. Ни за что.
Огни не загорались, не падал занавес: это не был конец фильма. Впервые Пит чувствовал, что жизнь ему милее экранного сна наяву.
— Идём. Нас ждёт «Гражданин Кейн».
Они поднялись и пошли рядом, плечо к плечу.
— Всё хотел спросить… Какие фильмы из моих ты посмотрела?
— А никакие. Я подумала, будет классно посмотреть их вместе.
Пит рассмеялся.
— Элли, я думаю, это начало чудесной дружбы.[11]
Девушка взглянула на него лукаво, искоса:
— Похоже, цитата, но не помню откуда.
— У нас впереди столько фильмов, — сказал он.
— У нас впереди столько всего, — отвечала Элли.
9
Уильям Хёрст (1863–1951) — создатель мощного медиа-треста, один из первых газетных магнатов в США, отец «жёлтой прессы» — по факту и по идеологии. Некоторые обстоятельства его биографии были обыграны в сюжете фильма «Гражданин Кейн», реж О. Уэллс, 1941 г. Для Уэллса это был дебют в качестве режиссёра игрового кино. Хёрст предлагал студии RKO оплатить все расходы по производству фильма, если руководство согласится уничтожить негатив. Однако фильм вышел в прокат и, несмотря на бойкот и травлю со стороны хёрстовских изданий, сделался событием в истории американского кино. В настоящий момент (в 2007 году), вместе в «Касабланкой» и «Крёстным отцом», входит в тройку «лучших американских фильмов всех времён».
10
Бланш Дюбуа — героиня пьесы Теннеси Уильямса «Трамвай Желание» и одноимённого фильма 1951 г, реж. Э. Казан. Джессика Танди с огромным успехом сыграла Бланш Дюбуа в театральной постановке на Бродвее, однако в кино эта роль досталась Вивьен Ли. Бланш живёт воображением, мечтами о том, что вот-вот выйдет замуж за богача, в то время как реальная жизнь её рушится (она вдова, так как муж-гомосексуалист покончил с собой, дом её заложен, карьера учительницы не складывается). В конце концов Бланш спивается и сходит с ума.
11
Пит цитирует последнюю фразу главного героя из фильма «Касабланка», 1942 г., реж. Майкл Кёртиц. «Касабланка» входит в тройку шедевров американского кинематографа благодаря мастерству актёров (Хэмфри Богарт и Ингрид Бергман), а также благодаря динамичному напряженному сюжету о любви, предательстве и войне. Фраза о «начале прекрасной дружбы» известна в США примерно так же, как у нас: «Штирлиц, а вас я попрошу остаться», в списке популярных киноцитат она стабильно занимает места в первой полусотне.