Пожав плечами, она взяла у какой-то девушки не слишком пропотевшую рубаху, длиной до колен, и тут же ее надела. Следовало признать, благоразумием она обладает. Наемники это отметили и шутить над ней более не стали. Никто не пытался засунуть ей кота в трусы, кинуть в лицо молодую гепардицу или окатить ноги кипятком из спускового крана. В сообразительности негритянке отказать было нельзя. Вероятно, она даже догадалась, что шутка Вагнера спасла ее, например, от «случайного» прикосновения спиной к паровому котлу, от «случайной» подножки, падая после которой она должна была разбить себе лицо о стальную переборку. Похоже, она уже бывала среди наемников и неплохо знала, что они могут сделать со штабным офицериком, неожиданно оказавшимся среди настоящих солдат. После того как они отправились в обратный путь до Вроцлава, она даже шепнула Вагнеру «спасибо». В общем, она и в самом деле оказалась неглупой обезьянкой. Стояла, опираясь о стену транспортера, и стоически переносила качку и тряску. А если некто даже и подал ей фляжку, в которой была не вода, а что-то другое… Какое это имело значение, если Сью знала: она попадет во Вроцлав живой, здоровой и даже не поцарапанной.
Вагнер разглядывал ее с усмешкой. Ему уже не раз случалось видеть офицеров, неожиданно утративших пол штаба под ногами. Одно дело рассматривать цветную карту и втыкать в нее маленькие флажки, а совсем другое – быть этим маленьким флажком, воткнутым в какую-то дорогу. Впрочем, Сью Кристи-Андерсон держалась молодцом. Даже поделилась с экипажем своим запасом самокруток. Купить она этим их не купила, однако… Ближайшей ночью американка могла спать спокойно, не опасаясь ощутить между ногами крысу.
На счастье, Тржебницких взгорий они достигли еще до заката. Поскольку езда в темноте была верным способом покончить счеты с жизнью, им пришлось разбивать лагерь. Впрочем, они были уже в пределах досягаемости артиллерии Вроцлава. Соблазнительная чешка запустила в воздух несколько сигнальных ракет. Теперь парни у прицелов твердыни четко знали, где находится их позиция. Коты обшарили местность и признали ее безопасной.
Солдаты жарили эскалопы на паровом котле ближайшего транспортера. Марта приготовила несказанно вкусный суп из продуктов, добытых в разбитых грузовых машинах, а после ужина играла на гитаре и пела печальные песни. Потом она вспомнила, как в будапештском бункере у нее прямо на глазах насиловали ее дочь, разрыдалась и отправилась делать еще одну попытку самоубийства. На счастье, влюбленный в венгерку по гроб жизни Алексей, догнав, всадил ей в спину парализующий заряд. Потом он уложил женщину спать и, прежде чем укрыть пледом, ввел ей ампулу амфетамина, для того чтобы она не так сильно плакала.
Наемники, избежавшие караула, наслаждались водкой и пылью.
Познаньские солдаты были настолько хорошо организованы, что им даже удалось что-то подогреть, и они теперь поедали свою синтетическую еду. Хорошо поджаренные эскалопы наемников, конечно, вызывали зависть, но, поглядывая на них, солдаты не двинулись дальше плоских шуточек о том, что это мясо, скорее всего, человечье. Водители грузовиков так устали, что даже толком ничего не поели. Кто-то зажег огонь на песчаном холмике, политом напалмом. В общем, было неплохо, даже хорошо, поскольку светил месяц и каждый развлекался, как мог. Конечно, если удавалось забыть, что в ближайших барханах лежат кости тысяч убитых, что это пикник на кладбище…
Сью Кристи-Андерсон подошла к Вагнеру после полуночи. Стряхнув с себя кота, насосавшегося валерьянки по самые кончики ушей, она вынула из сумочки последнюю самокрутку. Прикурив ее, негритянка сделала затяжку и предложила майору.
– Откуда у вас разумные звери? – спросила американка. – Кажется, после китайской бомбы возможность проводить генетические эксперименты была…
– Они рождаются сами. Натуральным образом. Понимаешь? Любовь, беременность, роды… и вот их на свете становится больше.
Женщина усмехнулась.
– Мутации произошли перед бомбой Чен? И теперь зверье передает измененные гены потомству… Сколько уходит в брак?
– Пять – семь процентов. Однако прогресса не наблюдается. У нас еще по крайней мере сто лет будут разумные гепарды, тигры, коты и птицы…
– Ты знаешь, что у нас есть змеи? – Она открыла прикрепленную к поясу сумочку и показала гремучую змею. – Обнаруживает мины лучше кота. И собак не боится.
– Однако она в девять раз медленнее обычного кота. – Вагнер сделал глубокую затяжку и отдал самокрутку госпоже полковнику. – Где научилась так говорить по-польски, Зося?
– Отец был поляком.
– Был?
– Да-а-а… Застрелили его под Саванной, охранял конвои.