Верность сохранили лишь два клана из шести: охотники, традиционно слабые в бою с другими Практиками, и Ламандаркс, клан ночных убийц, на главе которого Дабарис, её муж, был женат. Если бы не это, война была бы уже проиграна: среди предателей тоже были теневые убийцы, способные проникнуть в самые защищённые места и устранить цель. К счастью, культиваторы, не первый век служившие тайной службой государственности безопасности, что надзирает за всеми иными службами, зорко охраняли дворец наместника. Леди Аншин могла чувствовать себя в безопасности. Но успокоить тревогу не получалось. Ей уже не первый день мерещился образ убийцы в каждой тени, и все уверения разума разбивались о тяжкие камни страха, легшие на хрупкие плечи невыносимой ношей.
С показным равнодушием на лице и смертным холодом в груди, она слушала ежедневные доклады Кхизуна: как армия мятежников не вступает в бой, а хитро маневрирует и понемногу отступает. Как каждая ночь превращается в резню: полсотни бойцов из Туора, клана воинов, приходят под покровом темноты, и равно убивают всех солдат и офицеров, которых только встретят на своём пути. Тарбиренг, клан славный начертателями духовных техник, обрушивает на сонный лагерь лавины огня и молний. Пользуясь тем, что мобильность небольших отрядов истинных культиваторов гораздо выше, чем мобильность неповоротливой армии, собранной, в основном, из тех, кого не приняли в кланы по причине бездарности, Практики боевых искусств отступают быстрее, чем им успевают дать организованный отпор.
Ночные убийцы превращают погоню за ударным кулаком армии мятежников, в который превратилось меньше сотни человек, в ловушку для верных наместнику культиваторов. И даже клан слабаков и неудачников, не заслуживающий собственного названия, как выяснилось, имеет острые зубы. Нередко нападений случается больше одного за ночь. С каждым днём падает боевой дух солдат. Сожжённые и разграбленные деревни на которые воины вымещают свой гнев и страх, только ухудшают ситуацию: всё больше людей присоединяется к армии мятежников, всё чаще задумываются вассалы Дабариса, верную ли выбрали сторону.
Но как вторая жена наместника, леди Аншин должна была держать лицо. Ежедневно она убеждала жён состоятельных господ и бесчисленных просителей из купцов в том, во что сама уже не верила: слухи преувеличены, а война скоро закончится сокрушительной победой мужа. Свои тревоги женщина могла доверить только зеркалу. Свадебный подарок, ростовое стекло, сделанное из слёз ледяного дракона, в раме, изукрашенной крупными рубинами и агатами, было единственным утешением для неё.
Боги подарили леди Аншин редкую красоту. Несмотря на то, что в культивации девушка не продвинулась дальше ранга искателя сил, многие принимали её за легендарного Мастера Смертного Пути. Толстая коса каштановых волос, со вплетёнными розовыми лентами, мерно покачивалась при ходьбе, гипнотически притягивая взгляд. Высокая грудь, утянутая узким платьем фигура и царственная осанка покоряли мужчин также легко, как легко ураган срывает листву с дерева. Тёплые зелёные глаза всегда смотрели с добротой и спокойствием, и никто не знал, каких усилий это стоило девушке. Никто, кроме, вот ирония, зеркала из драконьих слёз! Так думала Аншин, изо дня в день не замечая, как из зеркала кто-то на неё смотрит.
В этот вечер девушка тоже не почувствовала пристального взгляда. Но Кхизун был не только её советником, но и культиватором достаточно высокого уровня, чтобы Хабрис не рискнул проверять, сколь велика его способность к ощущению духовных энергий. Он прервал ворожбу, зеркало вновь стало просто зеркалом. И оттого разговор остался для него тайной. До следующего вечера, когда благородная леди поведала зеркалу все свои переживания и секреты.
Невысокий и коренастый мужчина ввалился в комнату как к себе домой. Двери, отворившись от пинка культиватора, хлопнули по стенам, и на одной появилась трещина. Подбежав к девушке, и бесцеремонно схватив её за руку, словно это он был её мужем, первый советник второй жены наместника западной провинции прокричал: