Уже упоминавшийся помощник начальника штаба батальона лейтенант М. А. Сысоев, собрав оказавшихся поблизости матросов, отбил вражескую атаку на командный пункт десанта. Захватив немецкое орудие, морские пехотинцы под командованием Сысоева подбили из него два танка. А когда при отражении очередной вражеской атаки орудие было повреждено, лейтенант подорвал две машины противотанковыми гранатами.
Корректировочный пост старшины 1-й статьи Г. М. Агафонова по-прежнему находился в боевых порядках 5-й пехотной бригады Народно-освободительной армии Югославии. Противник бросил на этот участок автоматчиков и семь тяжелых танков. Югославы не выдержали, стали отходить. Агафонов, поручив товарищам корректировку огня кораблей, пополз навстречу танкам. Подпустив их поближе, он метнул под гусеницу переднего связку из четырех ручных гранат. Так же был остановлен второй танк. Остальные прорвались в тыл десанту. Агафонов кинулся к югославам, восхищенным его храбростью.
- Братушки, за мной!
В едином порыве югославы контратаковали отставших от танков гитлеровцев, те побежали, оставив на поле боя до сотни убитых и раненых. Прорвавшиеся на наши позиции танки были уничтожены морскими пехотинцами.
Возвращаясь к себе на корректировочный пост, Агафонов гранатами и огнем автомата прикончил расчеты двух пулеметных точек и жавшихся к ним 12 гитлеровцев-автоматчиков. Агафонов и его товарищи корректировали огонь кораблей до последних минут пребывания десанта на берегу.
Враг наращивал силы. На семикилометровом фронте десанта он сосредоточил до 70 танков и самоходок, более 5 тысяч солдат и офицеров. Гитлеровцы пытались зайти с флангов, чтобы отрезать десант от реки. Командир бригады речных кораблей послал к флангам десанта 9 бронекатеров и 4 минометных катера с "катюшами". Метким огнем они помогали пехоте отбивать вражеские атаки. Большой урон противнику наносили артиллеристы берегового отряда сопровождения, расположившие свои батареи на левом берегу Дуная.
Уже к вечеру 9 декабря стало ясно, что нашим сухопутным частям не удастся преодолеть мощную оборону противника и соединиться с десантом. В ночь на 10 декабря вице-адмирал С. Г. Горшков предложил снять десант. Командующий фронтом согласился. Эвакуация происходила под вражеским огнем. Наши артиллеристы делали все, чтобы прикрыть боевых друзей на берегу. Советские морские пехотинцы отходили последними, сдерживая врага, пока югославские воины не погрузились на корабли.
Так закончился этот тяжелый бой.
За мужество и отвагу, проявленные в боях под Вуковаром, получили звание Героя Советского Союза майор Дмитрий Дмитриевич Мартынов, старший лейтенант Егор Григорьевич Лариков, лейтенант Николай Гаврилович Мочалин, старшина 1-й статьи Георгий Матвеевич Агафонов, рядовой Бедир Беймодович Мурадов.
Бои за Вуковар длились еще не один месяц - так цеплялись гитлеровцы за этот клочок балканской земли. Лишь в апреле наши и югославские войска при поддержке флотилии, снова высадившей здесь крупный десант, покончили с опасным узлом сопротивления противника, что ускорило освобождение Хорватии.
Но я забежал вперед. Еще до декабрьских боев на вуковарском плацдарме мы получили приказ командующего фронтом переправить через Дунай в районах Гроцко и Дубровицы части 57-й армии и 4-го гвардейского механизированного корпуса. Теперь мы перебрасывали их с правого на левый берег реки.
Командующего в это время вызвали в Москву, и управление силами флотилии легло на меня. Я направил в сухопутные войска майоров Я. Д. Пасмурова и И. Я. Солуянова, чтобы они организовали погрузку и выгрузку войск и техники, обеспечили охрану переправ прежде всего от возможных налетов вражеской авиации. Капитан 3 ранга Н. И. Полосов, ставший флагманским минером, отвечал за очищение районов переправ от мин. Мины по-прежнему угрожали нам на каждом шагу. На них мы все-таки потеряли две баржи, к счастью, обе подорвались уже пустые, возвращаясь после выгрузки. Многое сделал для успеха переправы старший морской начальник Белграда капитан 1 ранга Ф. Ф. Павлов. (В 1942 году он был начальником штаба Ейской базы, моряки которой сражались с превосходящими силами противника, пока не поступил приказ об отходе. Живут и воюют наши ветераны!)
Замечу кстати, что управления старших морских начальников, развернутые в крупных речных портах, сыграли на Дунае важную роль. В своих оперативных зонах они организовывали траление фарватеров, налаживали нормальный режим судоходства, лоцманскую службу, вместе с тыловыми учреждениями флотилии решали вопросы снабжения, принимали и размещали по госпиталям и местным больницам раненых. Через эти управления штаб флотилии контролировал и поддерживал оперативный режим на всем протяжении освобожденного от врага речного бассейна.
С переправой войск в районах Гроцко и Дубровицы - десятков тысяч людей и разнообразной боевой техники - мы оправились в срок.
Оперативная группа штаба флотилии размещалась на штабном корабле. Замаскированный под прибрежную зелень, он стоял неподалеку от Белграда. Его радиостанции круглые сутки поддерживали связь с соединениями и частями, с сухопутными соседями.
На корабле - политотдел флотилии. Чаще всего в его отсеке никого не застанешь, кроме дежурного. Начальник политотделе Н. Г. Панченко и его сотрудники днюют и ночуют на кораблях и в подразделениях. На полторы тысячи километров растянулась зона наших действий. Экипажи кораблей и судов выполняют задания и в низовьях, и на Среднем Дунае. По всему побережью разбросаны посты службы наблюдения и связи, на них, как правило, всего два-три бойца, которые докладывают о каждом самолете, о каждой мине, сброшенной в реку, о каждой подозрительной лодке. К ним в первую очередь бегут жители окрестных селений, если обнаружат недобитых гитлеровцев грабителей и насильников. Матросам прибрежных постов приходится постоянно быть начеку и все время быть с людьми. Политотдел требует от политработников и всех нас, офицеров, знать этих старшин и матросов, держать их в курсе событий, добиваться, чтобы каждый из них до конца был верен долгу и ни на минуту не забывал, что он не просто воин, а представитель великой социалистической страны, что на него с надеждой смотрят освобожденные от фашистского ада люди и по нему учатся строить жизнь.
Член Военного совета А. А. Матушкин каждого заглянувшего к нам офицера, каждого штабника, отправляющегося на корабли, не отпускает без основательного разговора - о чем и как беседовать с людьми, велит вникать во все их нужды, строго взыскивать с тех, кто нарушает дисциплину, выставлять их на строгий суд товарищей.
- Не чурайтесь разговоров с местными жителями. Не грех и язык их хоть немного освоить. - И обязательно добавит: - Помните: все мы - полпреды Советской державы. Высокая честь, высокий спрос!
Флотилия нацеливалась на Будапешт. Изучая непрерывно поступавшие данные разведки, мы искали наиболее эффективные способы содействия дальнейшему наступлению сухопутных войск.
В разгар этой работы мы простились с С. Г. Горшковым. Он получил новое назначение, стал командующим эскадрой Черноморского флота. Расставались тяжело - привыкли друг к другу, сработались. Просидели вдвоем до поздней ночи.
- Слушай, Аркадий, - спросил вдруг Сергей Георгиевич, - давно мы друг друга знаем, а я все не удосужился спросить: ты имеешь какое-нибудь отношение к Якову Михайловичу Свердлову?
Сколько раз мне задавали этот вопрос... Я всякий раз отвечал: "Нет, просто однофамилец".
Теперь раскрыл все как есть: мой отец и отец Якова Михайловича родные братья. Мы часто бывали у Михаила Наумовича, такого же бедняка-ремесленника, как наш отец. Несколько раз виделись с Яковом, тогда еще совсем молодым, но уже познавшим тюрьму и ссылку; серьезный, сосредоточенный, при виде нас, малышей, он теплел, охотно играл, возился с шумной детворой.