Вонлярский... Который раз уже встречается мне эта фамилия. Я читал наградные листы. У Дмитрия Вонлярского уже несколько боевых орденов Красного Знамени, Отечественной войны I степени, Красной Звезды. На войну попал со второго курса военно-морского училища. Сражался под Москвой, на Кавказе, под Керчью, форсировал Днестровский лиман, теперь на Дунае высаживается с десантами... Смелый, смекалистый. Словом, настоящий разведчик.
Бой за Радвань был жаркий. Мы высадили здесь сначала 305-й батальон, потом всю 83-ю бригаду. Гитлеровцы пытались закрепиться на высоте за Радванем, но и оттуда были выбиты. Внезапная высадка морской пехоты в тылу противника дезорганизовала всю его оборону на чехословацком берегу, чем воспользовались наши войска, наступавшие с фронта.
Командир бригады полковник Л. К. Смирнов, не давая передышки врагу, организовал его преследование и ночью. К утру десантники подошли к Комарно.
Большой город раскинулся на обоих берегах Дуная. Левая его часть, чешская, зовется Комарно. Правая, венгерская, носит название Комаром. Для нас это был один город, который надо было очистить от врага. Корабли высадили здесь два десанта, один из них непосредственно в порту. Моряки-разведчики водрузили советский Военно-морской флаг над зданием электростанции. Сухопутные войска тем временем нанесли удары с востока и запада и наголову разгромили противника.
Впереди была Братислава - главный город Словакии. Дунайцы наступали с особым воодушевлением. Самоходные артиллерийские установки берегового отряда сопровождения двигались в боевых порядках армейцев. В головной самоходке находился замполит К. Ф. Ткач.
А корабли прорывались под разрушенными мостами и огнем с реки обстреливали врага в самом городе. Враг неистово сопротивлялся, бронекатера получали пробоины, загорались. Матросы гасили пожары, устраняли повреждения механизмов и ни на миг не прекращали огня.
Корабли доставили в город морскую пехоту. Она высаживалась на набережные и вступала в уличные бои.
И вот красавец город, вознесшийся над Дунаем своими крепостными стенами и башнями, свободен. Светит над ним яркое весеннее солнце. Жители встречают нас с восторгом.
Силы флотилии нацеливаются на Вену, столицу Австрии. Немного завидуем 83-й отдельной Новороссийско-Дунайской дважды Краснознаменной, ордена Суворова бригаде морской пехоты (так теперь ее величают). Она уходит от нас на пражское направление. Пристроившись на броне танков, морские пехотинцы будут наступать на Брно, а потом войдут в Злату Прагу.
В наше распоряжение поступает 143-й отдельный Констанцский батальон морской пехоты. Тоже боевые ребята, мы знаем их еще с Азовского моря.
Путь наш становится все труднее. Разведчики раздобыли немецкие документы: фашистские заградители на участке от Братиславы до Вены поставили почти 300 мин, из них 55 электромагнитных. Разведчики же с помощью чешских рыбаков выявили на фарватере восемь затопленных барж. Прежде чем затопить, гитлеровцы заполнили баржи камнем, так что не просто будет поднять их. Проход кораблям, как и перед Белградом, прокладываем вдоль самого берега.
Наша оперативная зона расширяется все больше и больше. И всюду армейцы нуждаются в помощи флотилии. То в одном, то в другом месте налаживаем переправы, перевозки войск и грузов.
Флотилия снова действует в интересах двух фронтов - 2-го и 3-го Украинских. Войска одного фронта наступают вдоль правого, другого - вдоль левого берега Дуная. Чтобы быть поближе к командным пунктам фронтов, развертываем передовой КП в Братиславе. Отсюда легче поддерживать связи и с ФКП флотилии (он теперь в Будапеште), и с корабельными соединениями.
Наступление на Вену для нас началось переправой 46-й армии с правого на левый берег. Происходило это севернее селения Хайнбург, очень близко от вражеских позиций. Противник пытался помешать нам и воздушными налетами, и артиллерийским обстрелом.
Еще полным ходом шла переправа, когда мы высадили два десанта в ближнем тылу вражеских войск в районах Масдорф и Орт. Это помогло нашим войскам взломать вражескую оборону и продвинуться на 20 километров, завязав бои на улицах австрийской столицы.
В боях за Вену сложнейшей задачей для нас стал захват Рейхсбрюкке Имперского моста. Разрушив четыре моста, гитлеровцы цепко держались за этот последний, связывающий берега реки в самом центре города. По нему они перебрасывали резервы, технику. На случай отхода враг заминировал красивейший Имперский мост, национальную гордость австрийцев. Взрыв Рейхсбрюкке сильно затруднил бы наступление войск.
3 и 10 апреля наша пехота несколько раз пыталась захватить мост. Но враг отбил все атаки.
К нам на КП пришел капитан 2 ранга А. Ф. Аржавкин.
- Без нас пехоте не обойтись, - сказал он. - Надо высаживать десанты у моста, сразу на оба берега.
Замысел многообещающий. Но как его осуществить? У нас и людей нет для десанта - 143-й батальон все еще в пути.
- Попросим у армейцев, - предлагает Аржавкин. - Для такого дела они не поскупятся.
Г. Н. Холостяков тянется к телефону. Я прошу его повременить. Надо все продумать. Обращаться мы будем непосредственно к командующему фронтом, лучше, если сразу изложим план действий.
- Какой еще план! - горячится Аржавкин. - Мои офицеры не нуждаются в подсказках.
Спору нет: командиры кораблей бригады Аржавкина - люди отважные, инициативные. Но без штаба и им многого не решить. Для захвата моста потребуется взаимодействие разнородных сил - кораблей, пехоты, артиллерии, авиации. Далее, надо определить и согласовать с армейцами время высадки десанта. Конечно, лучше бы высаживаться ночью. Но прежде чем подойти к Рейхсбрюкке, надо пересечь линию разрушенного железнодорожного моста Штадтлаубрюкке, где наши разведчики нащупали единственную узкую лазейку.
Вызываю Загребина. Вчетвером изучаем план города, размышляем вслух, спорим. Загребин тут же производит расчеты, заносит в блокнот беглые выводы из наших рассуждений. Взглядываю на часы. Всего полчаса прошло, а план в основном вырисовался. Контр-адмирал уверенно снимает трубку телефона.
Маршал Ф. И. Толбухин оказался на месте. Он внимательно выслушал командующего флотилией и одобрил план. Спросил, сколько людей надо для десанта.
- Хотя бы роту автоматчиков.
- Сейчас распоряжусь. - Голос в трубке громкий, довольный, мы все его слышим. - Людей вам выделит восьмидесятая гвардейская дивизия, действующая на берегу. Назначьте место посадки чуть пониже первого венского моста. И торопитесь: нельзя допустить, чтобы немцы взорвали Рейхсбрюкке.
Холостяков положил трубку, смахнул ладонью пот со лба.
- Все. Действуем!
Спешно снаряжаем корабли. В десантный отряд, который поведет старший лейтенант С. И. Клоповский, включаем пять бронекатеров, в отряд поддержки восемь минометных катеров под командованием старшего лейтенанта Г. И. Бобкова.
Корабли отдали швартовы и один за другим выдвинулись на узкую, огражденную бакенами полоску воды вдоль самого берега. Только бы не наткнулись на мину - от этого зла нигде нам нет покоя.
Клоповский докладывает по радио: принял роту автоматчиков под командованием старшего лейтенанта Э.А. Пилосяна с двумя пушками-сорокапятками и четырьмя станковыми пулеметами. Половина роты погрузилась на бронекатер старшего лейтенанта А. П. Синявского, вторая половина - на бронекатер старшего лейтенанта А. П. Третьяченко. Корабли взяли курс к Штадтлаубрюкке - разрушенному мосту.
На КП тихо. Думалось об одном: лишь бы никто не застрял в руинах этого моста. Но вот доносится голос Клодовского:
- Проскочили!
Наблюдатели докладывают, что гитлеровцы бьют из пушек с обоих берегов.
Контр-адмирал приказал нашим береговым артиллеристам подавить вражеские батареи. По нашей заявке открывает огонь и армейская артиллерия. Над немецкими позициями низко проносятся штурмовики. Обрушивают на врага огненнохвостые ракеты "катюши" минометных катеров. Под этим огневым щитом корабли с десантом достигли Рейхсбрюкке.