Восхитительная музыка наполнила комнату. Зейн почувствовал, как душа его возвышается от изысканных звуков.
– А ну слезай оттуда! – Молли ухватила Зейна за лодыжку.
Зейн глянул вниз. Он медленно плыл по направлению к потолку! Сейчас у него не было тела, которое удержало бы его внизу, так что волна музыки буквально подхватила душу и понесла вверх.
– Зачем ты предлагаешь мне все это, Сатана? – поинтересовался Зейн, снова оказываясь на полу. – Я здесь только за тем, чтобы выслушать тебя.
– Всего лишь дружеский жест – в кои-то веки выпала возможность сделать другу приятное.
– Смерть тебе не друг, Старый ты Черт! – разозлилась Молли.
Сатана снова улыбнулся – похоже, такова была его защитная реакция.
– Разумеется, Смерть – деловой партнер, однако это не повод для скандала.
– Хочу в Ирландский квартал! – Молли опять принялась настаивать на своем.
Зейн вздохнул. Раздражение Сатаны ему было вполне понятно.
– Давай-ка туда сходим, Люцифер. – Дьявол казался порой очень чувствительным, но огорчать Молли тоже не хотелось. – Проведаем ее друзей, а потом досмотрим все остальное.
Его намерения насчет Луны не изменились, хотя мелькнула мысль, что было бы неплохо кое в чем сотрудничать с Сатаной.
– Ну конечно! – Сатана являл собой поистине божеское милосердие. Он распахнул дверь наружу, и посетители очутились в городских трущобах.
Стояла суровая зима. Снег вился в воздухе и забивал и без того грязную улицу гнусной слякотью. Крестьяне в тяжелой грубой одежде лопатами и метлами выгребали из сточных канав рыбьи головы и прочий хлам.
– Это разорители, – пояснил Сатана. – Теперь они круглый год трудятся, устраняя весь тот беспорядок, который творили в жизни. Им надо сделать улицу совсем чистой – такой, какой она была, прежде чем они ее испоганили. Увы – беспорядок вечен.
Молли шныряла вокруг в поисках друзей. Одного наконец нашла.
– Шон! – заорала она. – Сто лет тебя не видела!
Человек прервал работу:
– Молли Мэлоун, солнышко! Когда ж ты умерла? Вот уж не думал увидеть тебя здесь! И время тебя не изменило.
– Да я померла от лихорадки и все свои прелести забрала с собой в могилу.
Старик оценивающе оглядел ее:
– Что правда, то правда, детка. Ну ты и штучка была! Самая красивая из всей уличной оравы. Уж я думал, годам к шестнадцати быть тебе бабушкой.
– Я старалась, да оно вон как вышло, – Молли улыбнулась. – Похоже, после того что этот сладкоголосый тип со мной сделал, пойдет моя душа прямо в Преисподнюю.
– Только не твоя душа, детка. Ты ведь была как петуния на луковой грядке – всегда добра к тем, кто хуже тебя. До чего жаль, что ты умерла так рано!
– Как с тобой тут обращаются, Шон? – допытывалась Молли.
– Несладко тут, как видишь. Мы все скребем, скребем, а этой дряни конца нет. Да еще вот стужа…
– А разве ты не искупил свой грех? Ты ведь тут уже долго – дольше, чем прожил. Да ты дурным и не был никогда, только побузить любил.
Шон поскреб в затылке:
– Не знаю, девочка. Они там чего-то считали, и, похоже, мне не выбраться. Вроде как неисправимый я…
– У тебя перчатка вот порвалась, – сказала Молли заботливо. – Дай я починю, – и потянулась к его руке.
– Ох нет, мисс, не надо, – старик отдернул руку. – Я уж обойдусь. Мне работать надо, – и снова стал без толку ковырять лопатой мокрый снег.
– Ну как знаешь, – лицо у Молли было озабоченное.
– Видите, – снова заулыбался Сатана, – порядки у нас в Аду суровые, но справедливые. Тем, кто не хочет меняться в жизни, после смерти придется туго. Но, в конце концов, настойчивость и твердость свое дело сделают.
– Да, вижу, – Зейн кивнул, – это, пожалуй, вполне разумно.
Он не договорил, потому что Молли, споткнувшись, налетела на него, а он, в свою очередь, толкнул кого-то из рабочих. Столкновение было вполне ощутимым. Рука Зейна схватилась за что-то, пытаясь восстановить равновесие, и пальцы почувствовали нагое человеческое тело.
– Ох, простите, – извинился он перед тем, кого толкнул, – я поскользнулся.
– Кривоногое дитя помойки, – пробурчал Сатана.
– Да ладно, – грубо сказал парень, поплотнее запахивая свое драное пальто. – Давайте валите отсюда и не мешайте работать.
Сатана открыл следующую дверь, и они шагнули в прекрасно обставленную комнату.
– Итак, вы понимаете, что нет необходимости разрушать систему?