***
О том, что Кирку удалось невозможное — ОДЕРЖАТЬ ПОБЕДУ над Кобаяши Мару, знал едва ли не весь корпус еще до того, как команда показалась на ступеньках. И подскочившая Гейла от души поздравила ее капитана — от ее оплеухи Джима конкретно повело и только то, что рядом стоял Леонард, не дало ему упасть.
— Мерзавец! — выпрямившись во весь рост, девушка резко развернулась так, что ее волосы, собранные в хвост хлестнули по лицу Кирка. Кинув на Джима гневный взгляд, обещающий ему скорую разборку, Ухура кинулась за подругой.
— Джим, искренне надеюсь, что ее высказывание — это дань твоей кобелиности. И оно никак не связано с тем сбоем связи, позволившим нам найти лазейку в щитах противника, — Боунз уставился требовательным взглядом на Кирка, уже прекрасно понимая, что так оно и есть на самом деле. И Джим может сколько угодно делать невинные глазки, но его, Леонарда, ему не обмануть.
— Да брось, Боунз, — сияющая беспечная улыбка сделала день гораздо теплее и ярче, чем был. — Безвыходных положений не бывает, всегда есть шанс, надо просто суметь его увидеть и успеть воспользоваться! Лучше пошли, отпразднуем!
Несколько секунд Леонард еще смотрел на Джима, но потом вздохнул и позволил увлечь себя вслед за галдящей толпой. Чтобы Джим там не натворил, уже слишком поздно что-то предпринимать для предотвращения ущерба, и остается только напиться перед тем, как последствия рухнут на ЕГО голову. Впрочем, как и всегда.
***
И эти самые последствия не замедлили проявить себя. Полный зал кадетов, комиссия преподавателей и обвинение кадета Кирка в мошенничестве. Определенно, до таких масштабных последствий Джим еще ни одно дело не доводил.
Сидящий рядом Боунз видел, как неуверенно дрогнул Джим. Это заметили многие. Они видели, как растерянно он дернул головой. Но вряд ли они поняли, что Джеймс Ти. Кирк приготовился драться до последней капли крови, когда увидел своего обвинителя. Вулканца стоило только пожалеть. При всей своей безалаберности и легкомысленности, Джим не уступал тому в уровне интеллекта, просто не считал нужным показывать это всем.
Джим не стал отпираться, когда коммандер Спок обвинил его в обмане. Наоборот, он сам пошел в атаку, обвинив в том же самом самого коммандера. Да, благодаря именно усилиям Спока тест Кобаяши Мару перестал быть проходимым, и только что все получили этому подтверждение из уст того, кто довел его до логического совершенства непроходимости. Но Джим…
— Безвыходных ситуаций не бывает! — судя по всему, это было фамильным девизом Кирков. Но от того, что произнес в следующий момент коммандер, Боунзу захотелось сбежать куда-нибудь подальше. Еще больше, чем обвинений в получении оценок благодаря отцовской славе и симпатичной мордашке, Джим ненавидел, когда при нем упоминали, каким героем был его отец. А Спок сделал именно это: буквально ткнул Джима носом в то, что Джордж Кирк за 12 минут своего капитанства спас 800 членов экипажа, свою жену и новорожденного сына.
Опустив голову и расслабив плечи, Джим внимательно слушал, как Спок рассуждает о необходимости познакомить кадетов с неотвратимостью смерти, и что этот тест учит их принимать ее как должное, сохраняя контроль над собой и экипажем.
— Я правильно вас понял, коммандер Спок? — неожиданно спокойно заговорил Кирк. Никто ничего не понял, только доктор Маккой заерзал в кресле, предчувствуя проблемы. Огромные проблемы. — Вы говорите, что мы должны научиться принимать смерть, как должное?
— Так и есть, кадет. Именно это и составляет смысл теста, — согласно кивнул коммандер.
— Позвольте мне тогда кое-что уточнить, — повернувшись всем корпусом к Споку, Джим оперся локтем о трибуну и несколько секунд разглядывал коммандера, машинально облизывая нижнюю губу. Видимо, формулировал вопрос. — Я скажу, а Вы уточните, если я буду неправ. Вы — вулканец. Ваша раса практически единственная в известной нам Галактике, которая практикует отказ от эмоций и…
— Неверно, — отрицательно качнул головой Спок. — Вулканцы способны чувствовать эмоции, однако полностью их контролируют. Они нелогичны и не позволяют использовать ресурсы разума в полном объеме.
— Ага. То есть, вы способны чувствовать, но предпочитаете этого не делать… ладно. И этот тест Вы разрабатывали, исходя именно из этих данных: страх смерти мешает мыслить разумно?
— Совершенно точно, кадет Кирк.
— Кадет Кирк, здесь разбирается вопрос о вашем нарушении этики, а не особенности инопланетной психологии, — председатель комиссии решил прекратить этот фарс.
— Подождите-ка! Решается вопрос о моей судьбе, а я не могу уточнить, с чего вдруг меня решили сделать виноватым?! — возмутился Джим и снова повернулся к коммандеру, не обращая внимания на адмирала Барнетта. — А коммандеру Споку не пришло в голову, когда он программировал свой тест, что он изначально не логичен?!
— Обоснуйте свое заявление, — чуть сведя брови, потребовал ответа Спок.
— Да, пожалуйста! Вы сами подтвердили, что вы — единственная раса, которая ставит логику и разум выше эмоций. А ведь основная масса выпускников Академии — люди. Или инопланетники, которые так же подвержены эмоциям. А разум, подверженный эмоциям, функционирует совсем по другому принципу, нежели разум, подчиненный логике. То есть, согласно Вашим собственным словам, вместо того, чтобы обучать будущих капитанов искать и находить выход из любой ситуации, Вы просто-напросто учите их сдаваться заранее.
— Объясните логику своего заявления, — потребовал Спок, внимательно глядя на кадета.
— Безвыходных ситуаций не бывает, коммандер. Выход есть всегда. Ваш тест не оставляет никакого шанса никому. Поэтому его не могут пройти. Хотя бы тем же способом, что и мой отец, как Вы мне указали. Просто у каждого из этих выходов есть своя цена, которую мы готовы заплатить. Или не готовы. Мы чувствуем, а не вычисляем, потому что мы — люди, а не машины. И именно этот факт Вы выбросили из своего уравнения, тем самым лишив его логики.
В аудитории повисла оглушающая тишина. Комиссия просто не знала, что сказать, так как слова кадета Кирка были абсолютно логичны, как бы парадоксально это не звучало. Молчал коммандер Спок, пытаясь совместить пусть и извращенную, но, тем не менее, логику кадета Кирка со своей. Молчали и сами кадеты, наблюдая невозможное: как самый нелогичный учащийся Академии заставил замолчать самого коммандера Спока!
Неизвестно, чем могло все закончиться, но заседание прервал адъютант адмирала Барнетта. Едва дочитав последние строчки, адмирал заметно напрягся и отрывисто заговорил:
— Мы получили сигнал бедствия и просьбу о помощи от Верховного Совета Вулкана. Дисциплинарное слушание откладывается до окончания спасательной миссии. А пока всех курсантов прошу пройти в первый ангар для распределения на корабли.
***
Кляня себя, на чем свет стоит, Маккой вернулся к замершему возле терминала Кирку. Увы, Спок оказался злопамятным, чтобы там не говорил про отсутствие эмоций — Джима не оказалось в списках ни на один корабль. Даже Ухура, и та добилась от Спока, чтобы ее определили на Энтерпрайз, а не на Фаррагут. Самому Леонарду повезло попасть на Энтерпрайз, куда он сейчас намеревался протащить с собой вопреки всему и Джима. Знающий доктор всегда сможет обеспечить своему пациенту любой нужный диагноз. Один маленький укольчик и…
Чертов Джим! Ну почему у этого… этого… всегда все не как у людей?! Введение вакцины, переносимой Новарскими грязеблохами спровоцировало у Кирка аллергическую реакцию, про которую он даже не слышал! Укол, который должен был снять эти симптомы, вызвал следующую реакцию — онемение языка и отек шеи, который должен был привести в ближайшие минуты к остановке дыхания. А этот сумасшедший только бегает по палубе корабля, на котором, так, между прочим, его быть не должно! и все пытается что-то доказать!
Хотя, когда невнятное бормотание оформилось в членораздельную речь, Леонард принял сторону Кирка — в отличие от Спока, Боунз понимал, что из каких-то крупиц информации, которую все остальные пропустили мимо, Джим уже сделал свои выводы, и эти выводы наверняка куда более точны, чем компьютерный анализ. И был полностью прав — логическая цепочка, которую вывел Джим перед капитаном Пайком, вызвала одобрение Спока. И буквально через несколько секунд получила свое подтверждение, когда они вышли из варпа и обнаружили кладбище кораблей и экипажей, которые всего несколько часов назад были гордостью Федерации.