– Ну и ну…
– Ваше высочество, кажется, травмировано во все свои эстетические чувства? – одними губами улыбнулась Адриана.
– Если всё-таки стану императором… Вменю в новую традицию, всем кандидатам на престол устраивать такие вот экскурсии. Кто выживет, тот выживет.
– Да ладно, могло быть хуже. Кстати, помните, как я вам советовала поработать над легендой. Сёстры… придумали тоже… Теперь вот обороняйте нашу девичью честь как хотите. Надо было хоть кого-то из нас всё-таки под старуху замаскировать, всё проще было б.
– Учту… Кстати, это ты, насчёт бус… просканировать что ли успела эту циклопиху?
– Ну и просканировала, а что? Сильно-то сканировать не пришлось… А вам что? Мораль читать собираетесь? Вы что, Пси-Корпус?
– Да не, ничего, сканируй на здоровье. Пусть считают, что это женская интуиция такая блестящая…
Адриана дотронулась до руки Винтари.
– Что касается Дэвида… Мне не хотелось бы, чтоб вы восприняли эти слова как что-то тревожное, это просто мысли… Я подумала сегодня… Мне не хотелось бы, чтобы он подумал, что я считаю его ненадёжным, что он подведёт в бою, или что-то подобное… Но я пока не знаю, как вернуться с ним к этому разговору. Я просто хотела бы сказать вам – берегите его. Потому что он может беречь нас, а вот себя – не знаю…
Дэвида они нашли, к счастью, раньше, чем Винтари начал паниковать – он прятался в тени за углом.
– Слава Создателю, вот ты где! Ты в порядке? Надеюсь, ты эту гадость не пил? Мне, признаться, как-то нехорошо… Видимо, чтобы употреблять подобное, нужно всё-таки иметь более сильную закалку.
– Нет-нет, всё хорошо.
– Ну, думаю, можно уже выдвигаться неспешным шагом в сторону шахты…
Прогулка вышла даже удачной в том плане, что из Винтари окончательно выветрилось тягостное ощущение после выпитого. В остальном она сама по себе могла считаться экзаменом на выживание – шахты находились далеко за городом, по единственной нормальной дороге из осторожности было решено не идти, а тропинки по изрытым оврагами лесистым холмам могли за таковые не считаться, учитывая, что начинающаяся осенняя распутица превратила их в низинах в сплошные непроходимые болота, не говоря уж о том, что они регулярно сворачивали куда-то в сторону, и тогда до следующего подобия дороги приходилось ковылять совершенно по бездорожью.
– В такие минуты чувствуешь себя беспомощным… - ворчал Винтари, вытаскивая увязший в грязи башмак, - не хочется, а представляется – мы, вот так, пешком, с бомбой на горбушке… Ладно б, на машине… Не знаю, конечно, на какой машине здесь можно проехать…
– На танке.
– …Но, во-первых, нет у нас машины, во-вторых, машина привлечёт внимание куда гарантированнее, чем три идиота, ныкающиеся в кустах…
Темнело. Дэвид снова подумал, что до Центавра он, пожалуй, не видел по-настоящему тёмных ночей. В городах Минбара всегда светло от подсвеченных кристаллов зданий. В малых городах Центавра с фонарями было туговато… А в поле, понятное дело, и фонарей не было. А на звёзды, даже в очень ясную ночь, надежды немного. Фонари с собой были, но без крайней нужды их лучше не включать. Адриана указала на мутное зарево на горизонте – кажется, идти осталось недалеко…
Было так же высшим благоразумием захватить с собой смену обуви. Дэвид как раз подумал, что ботинки пора хоронить с почётом, когда они подошли к обрыву.
– Засядем здесь. Не больно-то много увидим, и едва ли что-то услышим, но подбираться ближе будем только когда сосчитаем, сколько там охраны.
Винтари вытащил оптику – биноклем тут, пожалуй, не обойдёшься, хотя бинокль, конечно, так плечи бы не оттянул. Что ещё хорошо – в полной мере прибором ночного виденья эта вещь считаться не могла, но в темноте видела лучше, чем невооружённый глаз.
– Какая-то возня там, определённо, происходит… Но что именно… Эх, разбирайся я в этой сфере чуть получше! Примерно настолько хотя бы, чтобы суметь обмануть старика Туйо… А, не важно… Так, выгружают какое-то оборудование… Почему ночью? Им что, днём времени не хватает, что такие трудолюбивые? Ого… Может, я ошибаюсь, но я вижу там самого Гатвини… Ему-то что в тёплой постели не спится? Интересно…
– Диус, у меня плохие новости.
– Что?
– Высочество, очень плохие новости! Нас засекли!
По плечу Дэвида скользнул луч вертолёта.
– Бежим!
«Хорошо неделька начинается… - Винтари на бегу упаковывал оптику обратно в чехол, поминутно спотыкаясь о коварные камни и кочки, - если они нас вот здесь умудрились засечь… Это, правда, пожалуй, намекает, что мы на верном пути… То как мы надеемся пробраться в саму шахту? Может, конечно, я завтра чего-то выстою… Может, нам удастся украсть рабочую форму, и стоит надеяться, они там всех новонанятых в лицо не успели запомнить… Если максимум послезавтра не выглянет солнце, я озверею…».
Главное – добежать до леса, может, они и продолжат поиски, но они уже не будут для них лёгкими… Определённо, что-то очень интересное здесь происходит, раз у них всё так серьёзно с охраной… Ворвавшись под своды ближайшего перелеска, Винтари ощутил почти ликование. Темно – хоть глаз выколи, а на них, к счастью, не самая светлая одежда… Слишком поздно он осознал один печальный факт – что друг друга они в этой темноте тоже могут потерять. Он слышал рядом тяжёлое, загнанное дыхание Адрианы, но не слышал Дэвида.
Дэвид остановился, когда понял, что паника владеет им настолько, что он бежит, не разбирая дороги. Велика всё же в человеке сила инстинкта! Что-то такое, как во сне, когда за тобой кто-то гонится, и ты бежишь, коридор за коридором, комната за комнатой, дальше, глубже, движимый одним порывом – укрыться… Хорошо хоть, он вовремя взял себя в руки, раньше, чем забежал совсем в глушь или упал в овраг! Всё же чему-то научили его учителя, но лучше б, конечно, рассудок вернулся пораньше.
Он прислушался. Погони слышно не было. Диуса и Адрианы, впрочем, тоже. Сердце кольнула новая волна паники. Потерялся! Нет, нет, только не поддаваться отчаянью! Да, конечно, вот ещё одно свидетельство, какие они отличные шпионы… Попёрлись, как на лёгкую прогулку – без связи, без всего… Но лес ведь не может быть большим, насколько они видели по дороге, это небольшие куски… В конце концов он их найдёт… Правда, кричать, наверное, всё же пока не следует…
Страж мягко ткнулся в шею, запрашивая соединение.
«Что-то пошло не так, да?».
«Увы, как видишь».
«Ты не знаешь, где мы, так?».
«В лесу близ шахты Гатвини. Но да, мы потерялись, я понятия не имею, где Адриана и Диус, я не видел, куда они побежали».
«Плохо… Я могу почувствовать телепата, если он подойдёт ближе, сейчас я слышу только слабый сигнал. Я могу настроиться так, чтобы сориентироваться по сторонам света, но мы не знаем, какое направление выберут они».
«Ну, не важно, что-то делать всё равно надо. Можно попробовать идти на этот слабый сигнал… Это ведь лучше, чем сесть и заплакать, верно?».
Ему пришло в голову, что, если он был в лесу всего несколько раз в жизни, то Страж-то – вовсе ни разу. То есть, конечно, с одной из предыдущих точек они шли через лес… Но шли по широкой грунтовой дороге, не углубляясь в чащу. И, разумеется, стоял день…
«Нет, мне не страшно. Существа, обитающие в этом лесу, не могут причинить мне вред».
«Ну да, верно… У тебя нет этого страха, как у людей…».
«А почему люди боятся темноты? Из-за Теней?».
«Нет, думаю, это никак не связано. Это такой древний страх… Я думаю, потому, что люди, как и большинство рас, впрочем, довольно плохо видят в темноте. Темнота скрадывает очертания, невозможно адекватно оценить обстановку, а при наличии развитого воображения можно увидеть врага в каждом углу. Отголоски тех времён, когда человек вынужден был бороться за выживание каждый день, когда в темноте его могли подстерегать хищники… Эти времена были не настолько давно, чтобы люди могли полностью освободиться от инстинктивного страха».