– Сколько вам нужно времени, чтобы это выяснить?
Джессика взглянула на свой исковерканный компьютер – монитор был безнадежно поврежден, а клавиатура заляпана кровью.
– Как минимум несколько дней, – ответила она. – Даже если жесткий диск нетронут, вряд ли кто-нибудь возьмется за эту работу… после того, что случилось.
Гилкренски смотрел, как один из полицейских пытался натянуть чехол на безжизненную руку Артура Бриггса.
– Она их заманила, – сказал он. – Нарочно включила датчик, чтобы проверить себя после Каира.
– После Каира?
– Ей разрезало руку лазерным лучом. Это спасло мне жизнь. А теперь она вернулась, чтобы мстить.
Офицер уставился на него:
– Почему вы так думаете?
– В Корке у меня есть ее компьютерные файлы, – объяснил Гилкренски. – Они доказывают, что она убила мою жену.
– И давно вам это известно?
Джессика взглянула на Тео. «Боже милосердный, – подумала она, снова переводя взгляд на трупы. – Мы могли это предотвратить».
– Дней десять, – ответил Гилкренски. – Но у моего компьютера проблемы с программным обеспечением. Я не хотел браться за файлы с доказательствами, не удостоверившись, что данные не повреждены.
– А теперь?
– Не знаю. Я уже пару дней… м-м… не связывался с островом, где находится компьютер.
– Ясно, – сказал полицейский. – Думаю, мне надо позвонить в участок и сообщить все, что вы мне рассказали.
Тео снова посмотрел на Джессику.
– Я тоже хочу позвонить, – сказал он.
– Конечно, – отозвалась она. – Мы можем пойти в старый офис Тони.
После изгнания Тони Делгадо его кабинет привели в порядок, но для знающего человека следы его предательства по-прежнему были налицо. Остатки кофейного столика, куда Тони водрузил созданный Тео прототип «Минервы-3000», собираясь переслать его содержимое японцам по электронной почте, а потом уничтожить с помощью краденого оружия, все еще поблескивали на ковре крупицами стекла. В деревянной панели у двери осталась вмятина от тяжелой пепельницы – разъяренная Джессика запустила ее в голову Тони, узнав, что его роман с ней был всего лишь частью сделки, заключенной с ним Юкико Фунакоси с целью подобраться ближе к Тео.
Помедлив, она подошла к столу и села в кресло Тони. Потом включила компьютер, прогрела монитор и стала ждать. Прозвенел сигнал.
– Связь установлена, мисс Райт, – произнес голос.
– Соедините.
На прояснившемся экране появился логотип японского конгломерата «Маваси-Сайто», их недавнего соперника и работодателя Юкико. Когда эмблема фирмы растворилась, они увидели глубокого старика.
Гитин Фунакоси сильно изменился. Это был уже не тот гордый, полный сил мужчина, которым помнила его Джессика. Худые щеки запали еще глубже, серые с металлическим отливом волосы стали белее снега, плечи уныло ссутулились над поверхностью стола. Только глаза остались прежними – холодными и блестящими, как сталь.
Гитин поклонился:
– Доброе утро, господин председатель. Вы хотите поговорить со мной по личному делу?
– Совершенно верно, Фунакоси-сан.
– В таком случае должен предупредить, что наш разговор будет записан и передан адвокатам фирмы. О чем пойдет речь?
– О вашей племяннице Юкико.
– А конкретно?
– Сегодня утром она проникла в мою штаб-квартиру, забрала свой меч и убила пять человек.
На мгновение лицо Фунакоси застыло, как маска. Потом он потянулся к клавиатуре и остановил запись.
– Какое-то время мы сможем общаться с глазу на глаз, – сказал он. – И скажу вам сразу – дела моей племянницы меня больше не касаются.
– Что это значит? – спросила Джессика, но Фунакоси пропустил ее вопрос мимо ушей.
– В последнее время случилось много разных вещей, – продолжал он. – После того, как вы завладели нашими акциями «РКГ», а я пережил личную трагедию, было решено, что я больше не должен возглавлять «Маваси-Сайто». Я согласился уйти в отставку ради спасения компании, следуя принципу, который мы в Японии называем гири[6]. Теперь я всего лишь почетный президент без настоящей власти. «Маваси-Сайто» – мое детище, доктор Гилкренски. Ради него я пожертвовал всем – любовью, счастьем, целой жизнью. Но теперь им управляют другие, а у меня… у меня не осталось ничего.
– Как насчет вашей племянницы?
– Доктор Гилкренски, постарайтесь уяснить себе, что произошло. Казуёси Сайто – человек, создавший вместе со мной эту фирму, – считал нас чем-то вроде новых самураев, и я старался управлять компанией честно, так же, как и он. Однако времена изменились. Экономика в Японии переживает не лучшие времена. Везде скандалы, коррупция, самоубийства. «Маваси-Сайто» не исключение. После вашего сокрушительного удара, когда вы заставили нас вернуть акции на пять миллиардов английских фунтов, правление нашей компании пришло в отчаяние. Я обязан вам гири за спасение моей племянницы, доктор Гилкренски, но они – нет. Имейте это в виду и выслушайте то, что я вам скажу.
– Я весь внимание.
– Японские власти официально признали Юкико сумасшедшей. Считается, что в детстве она получила душевную травму, которая усугубилась три года назад, после смерти ее отца. Она больше не работает в «Маваси-Сайто» и, возможно, уже давно не отвечает за свои поступки.
Джессика замерла, глядя на экран.
– Ах вы, хитрые мерзавцы! – прошептала она. Гилкренски сдвинул брови:
– Ты о чем?
– Разве ты не понимаешь, Тео? Если Юкико Фунакоси безумна, значит, ни ее дядя, ни «Маваси-Сайто» не несут никакой ответственности за все, что она натворила… начиная с убийства Марии! Они просто скажут, что были ни при чем, и даже… О Господи!
Она умолкла, зажав рот рукой.
– Мисс Райт, господин председатель, я глубоко сожалею о тех страданиях, которые моя племянница причинила вам в последний год. Мы с вами знаем правду. Но правление «Маваси-Сайто» заявит, что она убила вашу жену в состоянии психического расстройства и, следовательно, не может быть привлечена к суду. Оно заявит также, что вы, напротив, вполне сознательно заставили меня передать вам нашу долю акций «РКГ» в обмен на обещание восстановить нашу компьютерную сеть после атаки запущенного вами вируса.
– Тео не посылал вам вирус! – возмутилась Джессика. – Это сделал ваш агент Делгадо, когда попытался загрузить операционную систему с нового компьютера Тео.
Фунакоси печально кивнул.
– Кроме того, оно заявит, что в это время мисс Райт и мистер Делгадо находились… э-э… в очень близких отношениях. Иначе говоря, они были любовниками.
Джессика покраснела от гнева.
– Какого черта…
Но Гилкренски не дал ей договорить.
– Если я вас правильно понял, Фунакоси-сан, вы хотите полностью откреститься от этой истории и заодно выдвинуть обвинения лично против меня?
Фунакоси выпрямился в своем кресле.
– Мне не нравится то, что происходит, но я не в силах это изменить. Мое слово больше ничего не значит.
– А Юкико?
– Все связи с ней разорваны. Как только ее рана зажила, она легко ускользнула от больничной охраны и исчезла. Не знаю, какой бес ее обуял. Возможно, она действительно сошла с ума.
– Она может добраться и до вас, – заметил Гилкренски. – Вы тоже стоите в ее списке.
– Знаю, – ответил Фунакоси. – Но смерть меня больше не страшит. Я беспокоюсь за вас и мисс Райт. А теперь, господин председатель, наша частная беседа подошла к концу. Дальше мы будем общаться только через официальных представителей.
Экран погас.
Джессика рухнула в кресло Тони Делгадо и испустила глубокий вздох.
– Вот мерзавцы! Здорово придумали. Даже если полиция поймает Юкико и та во всем признается, кто ей поверит? Теперь они потребуют вернуть их акции и не успокоятся, пока окончательно нас не обанкротят!
6
Обязанность, чувство долга. Понятие, широко распространенное в японском обществе. Несоблюдение гири считается позором.