– Я не умаляю заслуг Кадзэхаи, но мне все равно, кто сообщит об этом мастеру.
– Саюри, не беспокойся, – сказал похититель. – Главное – она нашлась.
– Нет, ты не прав! Цубаса не должен так поступать с тобой!
Пока они были заняты спорами, позабыв обо мне, я, как можно тише поднялась с пола и стала искать свою сумку. Как назло, она лежала в углу позади паучьего брюха.
Кое-как уняв дрожь в теле и сосредоточившись на своем спасении, я постаралась бесшумно прокрасться вдоль стены, но стоило мне только потянуться за сумкой, как ее с легкостью подцепила паучья лапа.
– Куда-то собралась, милочка? – ядовито поинтересовалась паучиха, обернувшись ко мне. – Если не хочешь быть завернутой в кокон, сиди смирно.
– Ты же не думала, что сможешь незаметно сбежать? – ореховые глаза хорька пригвоздили меня к стенке. – К тому же бежать тебе некуда.
Нервно сглотнув, я стала судорожно соображать. Он прав, я ведь даже не знаю, где нахожусь. У противоположной стены стоял триптих, похожий на тот, что я рассматривала на выставке, с одним лишь отличием: на этом не было пушистого зверька.
Меня передернуло от мысли, что я на самом деле перенеслась сюда сквозь картину. При других обстоятельствах я бы отрицала реальность всего происходящего, но только не сейчас, когда все ушибленные места так сильно ныли от боли. И боль эта была реальнее некуда…
– Где я? – спросила, набравшись смелости.
– Скоро узнаешь, – ответил похититель.
– Почему не сейчас? Я хочу знать, где нахожусь.
– Пару минут назад тебя это особо не волновало, – насмешливо произнес ворон. – Страх потеряла?
– Я вас не боюсь, – соврала, с нажимом произнося каждое слово для пущей правдоподобности.
– А стоило бы!
Паучиха потянула ко мне свои лапы, но я успела отскочить в сторону.
– Убьете меня?!
– Ты даже не представляешь, чего мне стоит не прикончить тебя прямо сейчас! – кровожадно облизнулась членистоногая, сверкая красными глазами.
– Ито, без глупостей, пожалуйста, – строго осадил ее ворон.
– Как же ты мне надоел! – вдруг завизжала она пронзительно.
Паучиха округлила рот, и в то же мгновение из него вырвались едва заметные полупрозрачные нити, которые обвились вокруг шеи ворона. Он захрипел, хватаясь руками за прочную паутину, в попытке ослабить натяжение. Но его противница, не останавливаясь, продолжала выпускать новые нити, не давая ему опомниться.
– Отпусти его, Саюри, – вмешался хорек.
– Пусть перестанет здесь командовать!
Из пальцев ласки появились кинжалы, и теперь, когда вокруг не было густой серой дымки, я могла их рассмотреть. Серповидные, похожие на закругленные когти, только из металла, они выросли прямо из костяшек пальцев. Он собрался было перерезать паутину, но не успел: по полупрозрачным нитям побежали язычки синего пламени, спалившие их дотла.
– Я не нуждаюсь в твоей помощи, Кадзэхая, – надменно произнес ворон, стряхивая с себя остатки паутины.
– Со стороны казалось иначе, – возразил хорек, втянув лезвия обратно.
– Я не знала, Цубаса…
– Вот поэтому, Ито, главный среди нас – я. Надеюсь, впредь ты не станешь совершать подобной ошибки. Иначе пеняй на себя.
Раздвижная дверь отворилась, и на пороге появился зеленый лягушонок в набедренной повязке.
– Ямамото-сан, мастер ждет у себя в кабинете, – сообщил он.
– Спасибо, Кайто-тян, – поблагодарил того ворон. – Идемте. Не стоит заставлять мастера ждать.
Он внимательно посмотрел на меня, видимо, оценивая, попытаюсь ли снова выкинуть какую-нибудь глупость или нет. Но сейчас, немного успокоившись, я решила, что не стоит с ними спорить и пытаться убежать. Наоборот, следует выяснить, где оказалась и понять, что делать дальше. К тому же, остается надежда, что я вовсе не тот человек, что им нужен.
Пока мы шли по коридору, я не видела ничего кроме сверкающего деревянного пола и множества закрытых раздвижных дверей. Мои шаги отдавались приглушенным стуком каблуков, который, похоже, раздражал этих существ. В конце извилистого пути показалась широкая лестница, по которой мы поднялись на второй этаж и остановились у двойных дверей.